Ладно… Это я пытаюсь успокоить себя так, на деле же понимаю, дело дрянь. И хоть я успокаиваю Машу, что все под контролем. Нихера оно не так. Отец Лики сказал, что если я в течение недели не образумлюсь и не вернусь к ней, то он пустит дело в ход. Просить помощи больше не у кого. Пацаны сказали дадут показания, но толку то, когда играешь против высших чинов, там другие правила и ставки.

А может зря я Машку обрек на такие испытания, жила бы спокойно себе. Но как представляю ее с другими, внутри все в узел скручивается, руки сразу в кулаки сжимаются. Не может она больше ни с кем быть, она моя полностью, без остатка. И очень смелая девочка, я знаю, что не придаст. Надо будет — дождется. То, как она любит — мало кто умеет любить. И я получается самый настоящий счастливчик.

— Да, котик? — Лика снова затеяла свою игру в котики, зайки и прочее. Меня воротит. Всегда воротило. Раньше игнорировал, сейчас уже не получается.

— Лика, — начинаю медленно, — А ты не охуела в край?

Она тушуется с ответом, на секунду замолкая.

— А что такое?

— Ну не притворяйся ты дурой! Зачем к Маше приходила?

— А, ну я же говорю, крыса она, — сжимаю веки со всей силы, хочется ударить в стену, но я могу напугать мать, — Ничего такого я не сказала, правду.

— Какую правду? — требую ответа. Мне скрывать нечего, я чист перед Машей. Всю душу ей наизнанку вывернул.

— Ну, милый, я хотела при личной встречи, — она ласково щебечет, раздражая мои перепонки, — Ну раз уж ты сам позвонил. То… Я беременна.

Эмоция одна — удавить суку. Она врет, и я это чувствую. Да я уверен на все двести, что брехня это. Какой беременна, если я никогда не входил в нее без презика?!

— Лика, ты идиотка? — а может реально она больна, а я просто не замечал раньше, — Крыша совсем поехала на почве ревности? Решила выдумать про ребенка?

— Зачем ты так, Мот? — начинает хныкать, и я увожу трубку от лица. Противно, — Я же не вру. У нас будет малыш.

— Ага, понял тебя, — усмехаюсь, — Тогда предоставь справку из гинекологии, пожалуйста. Со сроками и прочим. А после рождения сделаем ДНК, если мой, буду помогать, но все равно не вернусь к тебе. Слышишь? Шансов ноль.

Я уверен в ее лжи. Очередная дешевая манипуляция.

— Да ты сукин сын, как ты можешь так говорить? — она начинает кричать, и я скидываю трубку. Искренне заебала.

— Дорогой, все хорошо? — мама заходит на кухню, обеспокоенно смотря на меня.

— Да, просто я идиот, мам. Без разбора общался с бабами, — осекаюсь на полуслове под укоризненным взглядом женщины, — Ладно, мам, они реально бабы. Там женского ноль. А теперь вот расхлебываю.

— Машенька же не такая? — улыбается родительница.

— Мам, Машка неземная, — лыблюсь как идиот, — Слишком восприимчивая и эмоциональная, конечно. Но девочка просто супер!

— Ох, как же я уже хочу с ней познакомиться!

— Тогда давай, беги, собирайся дальше, — приобнимаю за плечи, направляя в сторону комнаты.

Снова набираю Машу, но все так пластинка. Приеду и отшлепаю, честное слово. Зараза!

Тот факт, что Матвей оказывается у меня в квартире — обескураживает. Я замираю с чашкой ромашкового чая в руках в коридоре, когда внушительная фигура с широким разворот плеч перегораживает проход. Я не кричу от испуга, сердце не заходится в бешеном ритме, а адреналин не бьет в голову, потому что я сразу же узнаю в этой фигуре своего любимого мужчину.

Матвей рассматривает меня, изучая словно заново. Да, я осунулась, да, выгляжу фигово. За сутки такие изменения. Стресс я стала переживать критически тяжело, любая ситуация, выбивающая почву из-под моих, заставляет меня сильно тревожиться. Наверно, это гормоны. Или страх. Страх за то, что все рухнет. Что я все придумала. Что Матвей был со мной, в моей жизни.

Я ему доверяю и верю. Каждому слово, произнесенному из его рта. У меня не было причин сомневаться в честности мужчины, но порой бороться с "сюрпризами" от судьбы оказывается непосильной ношей. Да, я сильная девочка. Но я встретила мужчину сильнее меня, позволила себе стать слабой. И как только расслабилась, мне дали пинок под зад. Может моя миссия в жизни — не расслабляться? Тогда я плохо справилась со своей задачей.

— Привет, — шепчу ему, отмирая. Меня потряхивает от озноба, лихорадит. Я здорова, это просто внутреннее напряжение. Делаю щедрый глоток горячего чая, но это не помогает.

— Маш, ты помнишь я говорил, что все решу? — он прислоняется туловищем к стене, скрещивая руки и ноги. Задумчиво смотрит на меня, на мои попытки спрятать глаза в кружке.

Киваю ему слабо. Конечно, я все помню. Каждое его слово, каждое его касание. Такое не забывается.

— Взрослые девочки не игнорируют звонки, Мария. Они доверяют и поступают мудро, — он не злится, просто учит, как нерадивое дитя. Я не обижаюсь, потому что мои действия были похожи на план побега.