При этих словах, я поставил коробку на табурет и открыл крышку. В коробке стояла моя колыбелька, а в ней, укрытая одеялом, лежала многострадальная Ксюша.

Алёнка протянула руки и тут же отдёрнула их покосившись на свою маму.

– А что это за кроватка? У меня такой не было.

– Понимаете, молодая леди. Вчера, когда вы предлагали мне позаботится о ней вместе, она очень обрадовалась. Но обнаружив себя одну, в незнакомом доме, ей стало очень грустно, и она всю ночь переживала. Утром я так и застал ею грустную возле своей постели. Похоже она пришла к тому, кого хоть немного знала.

– Она не умеет ходить.

– Правда? А разве ты не замечала, что иногда вещи, у вас дома, оказываются не на тех местах, где их оставили?

Есть попадание. Вон как расширились глаза мамы, и она посмотрела на свою дочку. Грязная квартирка-то, грязная.

– Вот, - продолжил я – чтобы как-то успокоить Ксюшу, пришлось соорудить ей спальное место. Я подумал, что сон будет лучшим лекарством.

Алёнка с восхищением рассматривала колыбельку. Она ей явно пришлась по душе.

– А Ксюша может и дальше спать в этой кроватке?

– Конечно, это теперь её.

– Нет, - вмешалась мама – мы не можем принять такой подарок. Это наверно очень дорого. Тебе не попадёт, что раздаёшь такие вещи?

Ну что за маразм в головах этих людей.

– Вы знаете, я наверно, не так высказался. Соорудить, это означало не дать ей уже готовое, а сделать это самому. Ещё утром эта колыбелька была частью строительного бруса, а постельные принадлежности – образками ткани, затерявшимися в кладовке. Поэтому ни о каких «дорого» и тем более «раздавании» чего-то чужого, не может быть и речи.

Елена Павловна немного смутилась. Её наезд оказался пшиком. А Алёнка как будто не замечала этого.

– У-у. Это ты сам сделал?

– Конечно.

– А постельку тебе тётя Люда помогала шить.

Я улыбнулся, вспомнив как Людмила всё выспрашивала под руку, что да как.

– Нет. Она скорее мешала. И постельные принадлежности, и перинку с подушкой, я сделал сам.

Алёнка схватила постель и стала её рассматривать.

– Мама, смотри, прямо настоящая перинка и подушка такая мягкая. Ух ты, и одеялко в пододеяльнике менять можно. А колыбелька качается, как настоящая. На ней можно укачивать перед сном.

– Я пока не стал доводить колыбельку до конца, поэтому можешь раскрасить её на своё усмотрение. А мы потом покроем её лаком. Так у тебя получится единственная и неповторимая, в своём роде, вещь.

Глаза Алёнки вспыхнули, похоже представила, как будет хвалиться перед подругами таким эксклюзивом. Пусть хвастает. Это поможет подстегнуть слухи в селе.

Елена Павловна похоже совсем растерялась и не знала, как реагировать. С одной стороны, я, по её мнению, являлся источником проблем, а с другой стороны счастливая дочка и никакого недовольства с моей стороны.

А теперь, пока клиент в ступоре, будем делать своё дело.

– У вас есть свечи?

– Какие свечи?

– Лучше конечно восковые, но и обычные хозяйственны из парафина подойдут.

– Восковые, говоришь.

Она задумалась и бросилась к встроенному шкафу. Там с самого дальнего угла верхней полки достала тряпичный свёрток. Бережно его развернула. В нём обнаружилась немного слипшаяся россыпь различных церковных свечей.

О. Да мы оказывается тайно верующие. Тем лучше. Мои действия не должны будут вызвать отторжение. Поддержим.

– Церковные? Просто великолепно, это здорово нам поможет.

Я отсортировал свечи по размеру. Отложил в сторонку самые тонкие, а в руку взял немного потолще.

– Вы недавно живёте здесь и пока вам не комфортно. Вас это угнетает и порою возникают проблемы на пустом месте. Но это только кажется, что на пустом. Сейчас мы вместе посмотрим, что здесь происходит. Дайте, пожалуйста, спички. Своих не имею.

– Я сама! – крикнула Алёнка и метнулась на кухню.

Мама укоризненно посмотрела ей в след, но ничего не сказала. Воспитательница. Сама ещё по сути девчонка. Ну что такое 25 лет. Ведь мир такой большой, а она так мало видела.

Алёнка вернулась, и сама, достав спичку из коробка, чиркнув, зажгла её. Я поджёг от спички свою свечу.

– Ну что? Начнём с зала?

А в ответ тишина. Пройдя в зал, я решил сначала просто проверить его. Пройдя вперёд, свеча затрещала, огонёк заплясал и вспыхнув погас.

– Ой. Это, наверное, сквозняк. Сейчас я окна закрою.

У меня немного ёкнуло в груди. А справится ли с имеющимся здесь простое очищение. Уж больно бурная реакция получилась. И ощущение натяжения ткани мира чуть дрогнуло. Но явно не в сторону разрыва. Это тут присутствовало и без меня. Но вроде мои силы никуда не уходят. Значит причина точно не в том, что я делаю, что-то не так. Нужно продолжать. Сам себе усмехнулся. Страж недоделанный. Только стал понимать для чего мой род существует, сразу на тебе, будь добр, отрабатывай.