— Михаил, — произнёс я поглядев имя водителя на стекле перегородки. — Ты все видел?

Шофёр кивнул, бросив на меня взгляд через зеркало заднего вида.

— Объяснить что произошло?

Несколько секунд водила молчал, подбирал слова. Наконец он созрел.

— Он албанец.

— И что это меняет? — удивился я.

— Как вам объяснить… — замялся Михаил. — А в Сербии сейчас неспокойно. Вы слышали про ситуацию в Косово?

— Можешь не продолжать, — остановил я его, поняв откуда дует ветер.

С подачи европейских «друзей», Югославский конфликт девяносто девятого расколол неделимое государство. Было много жертв, в основном — мирное население. «Гуманитарные бомбардировки» — именно так таблоиды неполживых газет Европы и США назвали войну всего НАТО против маленькой Европейской страны.

Тогда албанские националисты подняли головы. Страна, которая с конца Первой мировой войны не делила граждан по национальному признаку, вдруг оказалась расколота. Резней и притеснениями албанцы выдавили основную часть сербов из Косово. Но были и те, кто не согласился с новыми порядками. Так, спустя двадцать четыре года, началось Приштинское восстание.

Горстка энтузиастов и боевых командиров смогла поднять ополчение. Где-то диалогом, где-то подкупом, а иногда и силой клинка Лука Баранкович объединил сербские Земли. Тогда он вполне мог стать тираном и утопить коллаборационистов в крови, но, не сделал этого. Усмирив бунтующий регион он устранился, передав страну в руки политиков. За что и получил титул князя.

Но я всё ещё не ответил на вопрос «Почему албанцы недолюбливают русских?». Всё просто! Официально, тогда ещё Российская Федерация, не могла помочь сербам в гражданской войне. Но правительство не могло повлиять на добровольцев. Закаленные в горнилах постсоветских конфликтов отставные военные, комбатанты и просто неравнодушные парни пришли на помощь славянским братьям. И среди них, кстати, под началом, тогда ещё полевого командира, Луки Драгановича воевал и мой отец.

В посольстве меня уже ждали. Надо отметить, несмотря на то, что посольство находилось в дружественной империй стране, выручка охраны оказалось на высоте. На входе пятерка бойцов во главе с менталистом проверили мои документы, отпечатки и слепок ауры, и только потом меня просто приветствовал Дмитрий Юрьевич Калягин — временно исполняющий обязанности посла.

— Здравствуйте, Магнус Дмитриевич, — произнес этот с удалёнными именами старик. — Чай? Кофе? Или желаете приступить сразу к делу?

Серьёзно, на вид этому дедушке было глубоко за шесдесят. Однако за добродушным старческим видом не мог спрятаться цепкий взгляд прожженного политика.

— Если можно, то совместим, — сжав его сухую руку, произнес я. — Не удалось позавтракать, да и перехватить по дороге тоже не получилось.

Несмотря на то, что в кабинете были только мы, Дмитрий Юрьевич щёлкнул пальцами и спустя пару минут в комнату вошла миловидная девушка с подносом.

— Если вы не против, то предлагаю начать с расписания официальных встреч, — произнёс он, едва я коснулся круассана. — На второе марта у вас назначен визит на конференцию по охране окружающей среды. Третьего марта вы выступаете в Белградском университете с докладом «Мирное и взаимовыгодное сосуществование разумных рас в обществе». Текст я уже распечатал. А четвертого…

— Извините, — перебил я Калягина. — Сербия находится на пороге гражданской войны, а вы предлагаете торговать лицом на ничего не значащих форумах? Если честно, мне это мало интересно. Вместо заучивания бездарной речи написанной кем-то другим, я бы хотел ознакомиться с более важными вещами. Например, узнать о состоянии агентурной сети и новостях от осведомителей. И, наконец, найти виновного в исчезновении моего предшественника.

Несколько секунд Калягин молчал. Будто думал, стоит ли говорить, или лучше не тревожить горячую голову высокородного подростка, что решил, будто разбирается в политике лучше него самого.

— Иван Николаевич Шереметьев пропал полтора месяца назад. Вышел из этого кабинета, сел в министерский автомобиль и направился на деловую встречу. Но до нее не доехал.

— То есть как? — удивился я, услышав новые подробности. — При нём же обязательно был кортеж охраны!

— Кортеж присутствовал. И это не помогло. Каким-то неизвестным образом Иван Николаевич исчез из авто прямо во время пути.

— Бред какой-то, — произнёс я, думая, как можно было провернуть подобное.

По всему выходило что никак. Меня вкратце уже проинформировали о методах защиты высокопоставленных должностных лиц.

Полтора десятка амулетов, некоторые из которых вшиты прямо под кожу. Печать о неразглашении. Или вернее пара десятков печатей, учитывая высокую должность моего предшественника. И, бонусом, слепок сознания и завязанные на него оракул с прокачанной на максимум эмпатией. К слову, с моим менталистом меня пока не познакомили. Да и бронированный автомобиль из которого прямо во время пути пропал предыдущий посол. Провернуть подобное похищение мог разве что Гудини! Если конечно предыдущий посол был действительно похищен, а не решил свалить по-тихому.