— А, Найл, — приветствует меня Рикардо таким же приятным тоном, как и его сын. — У тебя была возможность поговорить с братьями Макгрегор?

— Да. — Я опускаюсь в кресло, кладу руки между колен и наклоняюсь вперед. — Они открыты к идее отправки людей, но обеспокоены ситуацией. Они не хотят ставить наших людей на линию огня, не тогда, когда столько раздоров в наших собственных семьях и союзниках только сейчас улаживается. Если это просто какое-то позерство, чтобы заставить Диего Гонсалеса отступить, то мы открыты для этого. Если существует реальный и неминуемый риск войны, я не уверен, что они считают открытие торговли справедливой компенсацией за жизни людей, которые следуют за нами.

— Хм. — Рикардо пристально смотрит на меня, прищурив глаза. — Я ценю приверженность твоих боссов благополучию своих сотрудников. Это не то, что мы часто видим, особенно здесь. Пустыня сурова, как и жизнь очень многих из тех, кто работает на картели и с ними заодно. Но я часто старался не быть таким, когда мог. В результате Диего Гонсалес считает меня слабым. Недавно он предъявил ко мне определенные требования. Требования, которых я не могу избежать, не развязав тотальную войну и не подвергнув риску свою семью. Но я готов пойти на жертвы, необходимые для того, чтобы удовлетворить его и предотвратить эту войну, если короли смогут предложить мне подкрепление и торговлю. Люди и средства, которые поступят от этого, могут помочь мне укрепить свои позиции и гарантировать, что то, что я дам Диего, не будет напрасным. Как ты думаешь, мы сможем прийти к согласию по этому поводу?

— Мне нужно поговорить с Лиамом и Коннором, чтобы убедиться, — честно говорю я ему. — Но я думаю, они согласятся, что эту сделку стоит заключить. Я дам вам знать наверняка, как только поговорю с ними.

Вернувшись в свой отель, я звоню Лиаму. Обсудив детали встречи, они сходятся во мнении, что соглашение звучит как хорошее со всех сторон.

— Скажи ему, что мы отзовем подкрепление, если что-то пойдет не так, — предупреждает Коннор, и Лиам соглашается. — Доверие нужно заслужить. Сначала мы отправим только часть людей вместе с первой партией оружия, чтобы обменять их на наркотики для продажи через клубы Луки.

— Я дам ему знать позже на этой неделе, когда мы встретимся, — заверяю я их. Я слышу голос Сирши на заднем плане, бормочущий что-то, чего я не могу разобрать, но я не чувствую боли, которую наполовину ожидаю услышать от этого звука. Я ничего не чувствую.

Осознание этого немного поднимает мне настроение и заставляет с нетерпением ждать возвращения домой. Смена обстановки была приятной, но я готов к знакомству с Бостоном, комфорту моих любимых мест и моей собственной квартиры. Я снова готов жить своей собственной жизнью, и это заставляет меня чувствовать себя лучше, чем когда-либо за долгое гребаное время.

***

Неделя проходит без происшествий. Я еще раз встречаюсь с Рикардо, передаю соглашение Лиама и Коннора и предъявляю документы, которые они прислали ему на подпись, договариваясь о времени и дате обмена. Он выглядит заметно успокоенным, когда сделка заключена, как и я. Моя работа завершена и успешна, а это значит, что, когда я вернусь в Бостон, мое положение изменится. Я буду одним из королей, а не просто силовиком, работающим на Лиама, и, хотя меня немного напрягает тот факт, что именно влияние Коннора изменило все это, я не собираюсь отказываться от этого. Проработав на Королей и Лиама всю свою жизнь, я буду иметь право голоса в том, что делают Короли. Рука, участвующая в принятии решений, а не просто рука, которая их отмеряет. И у меня будут деньги, чтобы согласиться на это, и тут не к чему принюхиваться.

Единственное, что осталось сделать, это купить костюм для торжественного мероприятия, что достаточно просто. Рикардо рекомендует мне портного, с которым Анхель с энтузиазмом соглашается, что это лучшее, что можно найти, не выезжая в Мехико. Большую часть дня я трачу на примерку, а сшитое по индивидуальному заказу изделие должно быть готово за день до торжественного мероприятия.

Ночью нет никакой надежды, когда дело доходит до того, чтобы не думать о Габриэле. Я еще дважды возвращаюсь в Сангре, надеясь, что она все равно придет, прежде чем я сдамся. Моя рука, плохая замена ей, но я все равно кончаю тем, что дрочу каждую ночь, иногда по нескольку раз, вспоминая ощущение пребывания внутри нее. У меня такое чувство, что ни одна другая девушка не сравнится с ней, по крайней мере, в течение долгого времени.

Со временем чувства исчезнут, напоминаю я себе, приводя себя в порядок в последний вечер перед торжественным мероприятием. Я знаю это так же хорошо, как и все остальное. Это просто увлечение, ничего больше.

22

ИЗАБЕЛЛА

В ночь вечеринки все, чего я хочу, это кричать. Я хочу спрятаться под одеялом, как ребенок, зарыться лицом в подушки и кричать снова и снова, пока не почувствую какое-то гребаное облегчение. Это никогда не поражало меня так сильно, как сейчас… что со мной будет?

Сегодня вечером я буду помолвлена. Привязанная к кому-то другому по выбору моего отца, все мои решения были отвергнуты. Через несколько месяцев, даже недель, в зависимости от того, насколько требователен мой жених, я выйду замуж. А потом меня заберут, чтобы я начала новую жизнь в новой клетке.

Я никогда не смогла бы оставить ее позади, сказала я Найлу о Елене. Моя младшая сестра, мой лучший друг. Больше, чем сестры, сказала бы я. Но у меня не будет выбора. Все, что я люблю, будет отнято. Это не значит, что я никогда больше ее не увижу, но это уже не будет прежним. Ничто уже никогда не будет прежним.