Мика поспешил за Джерико в холл, где уже собрались Уиллоу, Амелия, Хорн и Финн.

Рот Мики раскрылся от изумления.

Габриэль вернулся. Но он был не один.

Глава 20

Габриэль

Габриэль обхватил Селесту за плечи, поддерживая ее, когда они, спотыкаясь, вошли в здание. Ее одежда была окровавлена и разодрана. Лицо перепачкано грязью и пеплом, медные кудри в беспорядке растрепались. Кровь стекала по ее ноге, а на полу за ними тянулись размазанные отпечатки ботинок.

Селеста была жива.

Уиллоу вскочила на ноги, потрясенно ахнув.

— Мы думали, ты умерла!

Селеста дрожала от потери крови и истощения, но глаза ее смотрели ясно.

— Я не умерла.

Габриэль положил руку ей на спину, чтобы она не упала. Он и сам был измотан, глаза слипались, тело почти онемело от многочасового пребывания на морозе и снегу. Он отдал Селесте свою куртку. Ей она была нужнее.

Габриэль моргнул, приспосабливаясь к полумраку. За окнами темнело небо. Вестибюль наполнился тенями. Лишь свет луны, отражаясь от снега, давал мягкое сияние.

Взгляд Джерико подозрительно устремился на Хорна.

— Ты сказал нам, что она мертва.

Лицо Хорна побледнело. Черты лица исказились в едва скрываемой гримасе.

— Селеста, я был уверен, что ты… Я бы никогда не… Это должно быть чудо…

— Замолчи! — Селеста выпрямилась во весь рост. Габриэль схватил ее за руку, чтобы удержать на ногах. Ее глаза пылали яростью. — Это ты виноват!

Хорн сделал шаг назад, затем еще один. Он поднял руки, выставив ладони в успокаивающем жесте.

— Мы должны отпраздновать это радостное событие. Ты вернулась из мертвых и…

— Я не вернулась из мертвых, — процедила Селеста сквозь стиснутые зубы. — Ты бросил меня умирать.

В помещении воцарилась тишина. Никто не говорил. Никто не дышал.

Мика переводил взгляд с Селесты на Хорна и обратно. Он бросил вопросительный взгляд на Габриэля, ища подтверждения. Габриэль слегка покачал головой, с трудом сдерживая ярость. Это история Селесты. Он не станет ничего делать или говорить, пока она не выскажется.

— Что ты имеешь в виду? — спросил наконец Мика. — Хорн оставил тебя?

— Хуже. — Селеста наклонилась к окровавленной ноге и размотала импровизированную повязку, которую Габриэль успел сделать из рваных полосок льняной скатерти.

Мика задохнулся. Амелия зарычала, как раненый зверь. Уиллоу выглядела еще более разъяренной.

Глубокая, уродливая рана украшала ногу Селесты от колена до середины бедра. Кровь сочилась из пореза, пока Габриэль осторожно заматывал повязку. Она не остановит кровь надолго.

Селеста указала дрожащим пальцем на Хорна.

— Этот человек пытался убить меня, чтобы спасти свою никчемную шкуру.

Хорн затряс головой, его идеально уложенные светлые волосы упали на испуганные глаза. По лицу пробежали тени.

— Нет! Нет, я бы никогда… это ошибка. Недоразумение…

— По-твоему, это похоже на недоразумение? — Сайлас зарычал, указывая на ногу Селесты. На полу под ней образовалась небольшая лужица крови, почти черная в тусклом свете.

Мика повернулся к Бенджи.

— Сходи за бинтами и антисептическим спреем в моем рюкзаке.

Бенджи уставился на Селесту с широко раскрытыми глазами.

— Но…

— Иди! — скомандовала Уиллоу, ее голос звучал предельно серьезно.

Бенджи соскочил с табурета и бросился к лестнице, луч его маленького фонарика отражался от стен. Через минуту он вернулся. Мика и Амелия, как могли, очистили и перевязали рану Селесты.

Габриэль заставил себя отвести взгляд от ее ноги. Гнев пробежал по нему, как электрический ток. Он поймал взгляд Сайласа и опустил подбородок, взглянув на Хорна.

Сайлас понял, что Габриэль хочет. Он достал пистолет, снял его с предохранителя и бесшумно шагнул за спину Хорна. На всякий случай.

Как только она проглотила несколько таблеток аспирина, Джерико заговорил низким, холодным голосом, глядя на нее твердыми, как обсидиан, глазами.

— Расскажи, что именно произошло.

Селеста расправила плечи. Исчезла плаксивая, манерная милашка. Исчезла беспомощная, изнеженная особа. Она была свирепой, все ее тело вибрировало от ярости.

— Мы бежали под дождем. Мы заблудились и не знали, как добраться до места ночью. Мы решили продержаться до утра. Зашли в пиццерию, которая не была заколочена, но в ней обитали крысы.