– Пиздец. Если день начинается с такого… Пошли пернатый, нам надо развеяться. Окно!

Слушаясь команды, ворон потянул за шнурок, раздвигая жалюзи перед видом на тихо гудящую автостраду. – Ещё и сон такой дурацкий был.

– Дур—р… Кий!

– Хей, почти вышло. Держи чипсик.

Спортивный костюм, натянутый поверх экзоскелета создавал иллюзию что он чуть менее хрупкий как было на самом деле. Даже не смотря на постоянный повтор в голове мысли что он играет не за класс варвара он не удержался чтобы завистливо скользнуть взглядом по дымящему прямо на улице громиле. Из под козырька бейсболки сверкнули три глаза искажённого, причём третий рос не посередине лба, а прижал вниз левую бровь. Быстро отворачиваясь, Лайт ускорил шаг. Этот пункт был одним из самых глубоко зарытых, как на карте города, так и в списке, прижатый к транспортным кольцам, дальше которых были лишь фабричные корпуса. Но перед глазами покачивался образ брелка, такого неуместного на настоящем оружии. И когда на исписанной графити станции электрички, в глаза бросился его нарисованный близнец, страж почувствовал, что это задание он не провалит.

Воткнутый в мрачный закуток под пешеходной галереей клуб пропах никотином, травкой и ядрёными ароматизаторами вейповых заправок. Полуподвальное помещение будто сплющили сверху и растянули по горизонтали, отчего люди, закованные в синтетическую кожу и мотоциклетные щитки, казались сборищем мифических горных троллей. Ещё больший сюрреализм картине придавали то и дело мелькающие в толпе искажённые. Высокий парень совершенно открыто сверкал костяными наростами на скулах и затылке, мимо ссорящихся из—за отдавленного хвоста двух шерстистых громил Лайт едва смог проскочить, машинально бормоча извинения.

Шаря взглядом по толпе, он тщетно пытался выцепить из пестрящей нашивками и тату толпы хоть кого—нибудь, кто был—бы похож на черноволосую девушку с цветной прядью. "– Если конечно она ещё не перекрасилась". – Мрачно вздохнул он, при взгляде на барменшу с ярко—фиолетовым ирокезом. Несущая признаки возраста женщина в чем—то похожем на кожаный корсет под драной джинсовкой шевельнула губами.

– Что простите?

– Совершеннолетний?! – Повысила та голос, перекрикивая сдобренную звуками хриплой гитары толпу. Лайт закивал и ткнув на почти неразличимый в темноте пункт меню показал один палец.

Выбранный напиток пах чем—то химозным и холодил руку через стенку металлического бокала.

– Эй? – Так и не решившись пить непонятно что, обратился он к безобидному на вид, по сравнению со шкафоподобным громилой у кофейного автомата, подростку, цедящему чайного цвета жидкость из алюминиевой стопки за столиком рядом. – Маска сегодня не появлялась?

– А? Кто? – С визгливой как несмазанные качели хрипотцой отозвался подросток, сдвигая на лоб массивные очки—консервы. Под почти бесцветными глазами у него залегали такие насыщенные круги, что Лайт невольно подумал о восставших мертвецах.

– Светлая кожа, волосы чёрные, фиолетовая прядь! Аномалка! – Вновь повысил он голос.

– Таких дохуя! Ты байк опиши! – Отозвался подросток гипнотизируя взглядом его бокал.

– А у неё он есть?

– Ты откуда сюда припёрся?! Тут почти у всех есть, не знаешь байка – не найдешь и хозяйку короче.

Музыка сменилась на что—то акустическое и стало можно слышать друг—друга не пригибаясь на расстояние перегара.

– Она ещё курит. Тонкие такие, вишней пахнут, как жвачка.

– Бля, ну и начал бы с этого. Эй, Хребтина! Хребе—ет! – Подросток заглотнул остаток шота и подцепив испачканными в машинном масле пальцами подтаявший кубик льда, швырнул его в мутанта, кожаную куртку которого прорвал изнутри ряд толстых полупрозрачных шипов. Между остриями сверкнул короткий разряд и байкер поднял голову, отрываясь от голосмартфона в котором что—то писал несоразмерно тонким в его пальцах стилусом.

– Жмурик, ты охренел?!

– Кто у нас вишнёвой ароматкой дымит!? Знаешь!? – Проорал, пытаясь перекрыть назревающую в конце зала перепалку, подросток.

– Никс, Демон и Бродвей ещё! – тоже повысил голос Хребет. – А тебе нахрена!?

– Да не мне, спрашивают тут. Эй, ты кто кстати?

Ответ спрыгнул с языка прежде чем Лайт успел его обдумать. – Волк.

Шум в зале как раз приугас и голос стража прозвучал неожиданно громко.

– Опять? Да вы новички заебали уже под этих айдолов с верхнего косить. Корги будешь, раз такой оригинал. – Проворчал Хребет, вновь утыкаясь в экран.

В спину красного от возмущения Лайта прилетел острый локоть. Радостно гогочущий Жмур отсалютовал уже другим, тоже металличесим бокалом. И вдруг посерьёзнев опёрся на плечо стража и зашептал. – Никс там, на сцене, только ты если что на улице с ней говори, окей? Мне кровь с потолка отмывать не в кайф ва—аще вот.

Кивнув, Лайт нырнул в сторону протянутой Жмуром руки и только протолкнувшись сквозь первый ряд толпы вспомнил. "– Чёрт, он же взял мой напиток!" Женский голос запел разборчивее.

То что Жмур назвал сценой на деле оказалось сложенными друг на друга поддонами под накинутым сверху куском пластика. Протолкав себе путь через качающуюся в такт песне толпу, страж увидел знакомого цвета прядь. Гитаристка выбила несколько мелодичных рифов. И дёргая ногой в такт метроному запела вновь.