Взглянув на Грассхоппера, Мо встряхнул бутылку.

— Еще?

Хоппер покачал головой, вытирая рот.

— Не для меня, чувак.

Повернувшись ко мне лицом, Мо сказал:

— Без сомнения, следующие несколько недель будут полны войны. Лучше всего отдыхать там, где ты знаешь, что у тебя есть подкрепление.

Моя кровь загустела.

— Не война… — холодно усмехнулся я. — Геноцид.

Грассхоппер откинулся в кожаном кресле, которое он реквизировал. Ткнув стаканом в мою сторону, он склонил голову.

— Точно. Геноцид.

«Сплошное кровопролитие».

Больше не нужно было ждать. Больше не нужно вводить в игру шахматные фигуры и вычеркивать нескончаемый список. Это было систематическим и требовало много времени. Сейчас все будет быстро и архаично.

«И, в конце концов, моя месть будет удовлетворена. Цель Уоллстрита достигнута. И Клео укрепится в моем будущем».

Если, конечно, она меня простит.

Мой живот сжался в узел.

Планы Уоллстрита означали, что по мере того, как я становился успешнее, я унаследовал более крупные и сложные задачи. По большому счету, мой отец был долбанной мухой, которую надо было прихлопнуть моей туфлей. Он несущественный.

Ничто не обременило бы меня больше, чем то, над чем мы с Уоллстритом работали все эти годы. Я не мог себе позволить заболеть.

— Кстати. Мы его нашли, — Мо сжал свой стакан в кулаке.

— Кого? — потер виски, надеясь развеять боль.

Мо сделал глоток из своего стакана.

— Адама «Аллигатора» Брэкстона — хуесосский стукач, который проник к нам и устроил эту гребаную неразбериху. Он остановился в «Кинжале с розой».

Этот мудак сбежал еще до того, как мы успели его задержать. Но побег и прятки его не спасут.

«Ничто его не спасет».

«Он уже мертв».

Мо скрипел зубами, проводя пальцем по горлу в знак казни.

— Он заплатит, когда мы их догоним.

Дверь приоткрылась, и вошла доктор Лейн. Ее взгляд скользнул по стене, на которой висела увеличенная карта мира. Я часами стоял, глядя на острова и города, гадая, где могла бы быть Клео, если бы она не умерла той ночью.

Ее взгляд переместился на небольшую группу сидений, расположенных на темно-бирюзовом ковре, который выглядел как оазис в море белых плиток.

— Как она? — спросил я, наклоняясь вперед, чтобы поставить свой стакан на кофейный столик овальной формы. Расстояние было небольшим. Размах моей руки был более чем достаточен, чтобы поставить стакан на стол. Но почему-то… я промахнулся. Он скользнул по кромке стола, опрокинулся и вылился на ковер.

— Блять!

— Эй, все в порядке, чувак. Я возьму тряпку, —вскочил на ноги Грассхоппер.

Проклятый человек выпил много виски за последние два часа, но все равно выглядел совершенно трезвым. А я? Я не выпил ни капли и опрокинул стакан.

«Проклятая головная боль!»

Врач прочистила горло, внимательно всматриваясь в происходящее.

— Она в порядке. Несколько дней у нее будет болеть голова, но ее жизненно важные органы в норме, глазное давление в норме.

Подойдя ко мне, она добавила:

— Еще она приняла душ. Без крови, покрывающей ее, я могла оценить и убедиться, что действительно нет рваных ран или порезов, — она нежно улыбнулась. — Она полностью выздоровеет, и я отправила ее в постель.

Я сутулился на сиденье, больше не заботясь о бокале.

— Слава богу.

Грассхоппер вернулся с тряпкой, бросил ее на ковер и топнул грязными ботинками. Засохшая грязь падала каждый раз, когда он топтал впитывающую ткань.

Я был слишком измотан, чтобы заботиться об этом.

Врач пристально посмотрел на меня.

— Ваше состояние хуже, чем я думала. Ваш друг сказал, что вы выписывались из больницы несколько часов назад, но мне не сообщили, насколько вы плохи.

Мой лоб наморщился.

— Что ты имеешь в виду? Просто потому, что я пролил немного виски?

— Нет, потому что ты невнятно говоришь.

Мир остановился.

— Что?

— Черт, чувак. — пробормотал Мо. — Думал, ты просто навеселе, но ты ни капли не выпил.

Страх охватил мое горло.