— Эти, видите, узкие и неглубокие, — сказал Копач. — Потому что, во-первых, без гроба, а во-вторых, всем плевать. Собаки не докопаются до костей и ладно. А если вы насчёт санитарных норм беспокоитесь, так зря. Тут воды в почве ноль, всё просолено, они не гниют даже. Иной раз подхоранивал, бывает, что жена хочет с мужем лежать, или с родителями кто… Я так-то думаю, что это бред, какая разница? Земли до черта. Но платят всё равно полную цену, так что пусть. Так вот, откопаешь — а он лежит, вообще не разложился. Только высох, как изюм, потому что соль воду из тушки вытягивает.

— И как много этих, халтурных? — уточнил Депутатор.

— Да вот, почитай ещё столько же копать. А то и не хватит. Точно не угадаешь, но прикинуть можно — берёшь у директора список выпускного класса, делишь пополам, вот примерно столько. Если лишние — ну что же, не перетрудился, ямы мелкие. А если не хватит, то, откровенно говоря, бывает и по двое суну, кто худые. Им-то всё равно, не подерутся. За отродий город платит. И платит, между нами, паршиво. Так что пусть радуются, что хоть так закопаю. Это всё, что вы хотели спросить?

— А как давно вы этим занимаетесь? — поинтересовался я.

— Так вот тридцать шесть лет, в аккурат. А до того отец копал, и дед. Сын, вот, школу закончит и тоже за лопату возьмётся.

— Который из двух? — спросил Депутатор.

— А вот этого не надо, — помрачнел Копач, — этот вопрос себе в жопу засуньте и на неё сядьте. Потому что не задают такие и не отвечают. Идите отсюда уже. Бутылка ваша кончилась и моё терпение с ней. Мне сегодня до ночи копать, а то и дальше, трепать языком некогда.

***

— Что скажете, Роберт? — спросил меня Депутатор на обратном пути.

— Скажу, что процесс тут налажен неплохо. Всё продумано, от технологий до финансирования. Интересно, по какой статье бюджета город оплачивает могилы для выпускников? Вносят в бюджет выпускного бала или проводят как вывоз коммунальных отходов?

— Мне это не кажется поводом для шуток.

— Мне тоже. Но боюсь, что общие юридические практики тут малоприменимы. Кажется, это место выпало из федеральной юрисдикции, а по местному неписанному кодексу всё идёт как должно. Как столетиями заведено, от предков. Традиция.

— Вы считаете, это нормально? Или считаете, что это хорошо? Я специально показал вам могилы, чтобы вы оценили масштаб.

— Боюсь вас шокировать тем, что я не шокирован.

— Ну да, — задумчиво сказал Депутатор, — раз сюда отправили вас, то вы, наверное, и не такое видели.

— Так и есть, — признал я.

— И что вы собираетесь с этим делать?

— Ничего.

— Серьёзно? Вы разве для этого прибыли? Чтобы просто наблюдать?

— Да. Всё произойдёт само, вот увидите. Ведь я здесь.

Депутатор долго топал молча, мрачно глядя вниз, на порыжевшую от пыли обувь, но потом сказал:

— Хочется вам верить. Но я так не могу. Я обязан действовать и буду действовать. И не пытайтесь меня отговорить!

— Вот ещё, — пожал плечами я. — И в мыслях не было.

— И я не помешаю вашей работе?

— Не поверите, — улыбнулся я, — именно в этом она и состоит.

— В чём? — не понял полицейский.

— Знать, куда смотреть. И смотреть туда.

— Как долго?

— Пока бездна не моргнёт первой.

Глава 28. Ревизор Шерри

Когда вернулись к бару, Депутатор остановился у крыльца, помолчал и спросил:

— Можно вас отвлечь ещё на полчасика?

— Даже на сорок минут. А в чём дело?

— Небольшой следственный эксперимент. Тут рядом.

Мы действительно прошли буквально квартал и остановились перед ухоженным двухэтажным домиком. Заборчик, палисадник, газон, цветочки, кустики. На здешних солёных суглинках это требует труда, и им как раз сейчас занята довольно симпатичная восемнадцатилетняя девушка. Она поливает лужайку перед входом, которую, судя по наличию рядом косилки, только что подровняла. Шумит вода, девушка напевает себе под нос. Увидела нас, только когда мы подошли вплотную.

— Ой! — она испугалась, дёрнула шлангом, и Депутатор еле успел отпрыгнуть от струи. — Простите, я вас не заметила!

— Ничего страшного. Родители дома?

— Нет, они… в гостях.

— Можно нам войти в дом?

— Да, наверное, — девушка растерялась. — Проходите.

Обстановка производит впечатление зажиточности — красивая, подобранная в стиль мебель, свежий ремонт, на кухне новенькая бытовая техника — не из самых современных, без «умных» функций, но зато от именитого производителя.