Двое были ранены, третий основательно помят. Копейщик сумел подхватить копьё подстреленного товарища, и все трое бросились к колдуну. Окружили его, защищая. И начали плотной группой отступать вниз по склону.

Нападать на такую группу крылатому волку трудно — снизу у него не зубы, а уязвимое брюхо. Потому Истэчи и Темир с воплями кружили над воинами, как коршуны над добычей, выжидая удобный момент и нагоняя жути.

Не могут же эти ублюдки весь день так пятиться? А стоит им рассредоточиться…

Если бы не мой приказ, хватать колдуна живьём, барсы всё же рискнули бы напасть. Я видел азарт на их лицах.

— Сдавайтесь! — заорал я. — Иначе пустим вас волкам на еду!

Но колдун, несмотря на усталость, испуганным не выглядел. И скоро мы поняли почему.

Первой отреагировала Луна. Она поджала уши и стала забирать в сторону заходящего солнца, не слушаясь малоопытного всадника.

Я посмотрел в небо и увидел одинокого чёрного дракона. Это погонщик летел на помощь к своим.

Неужели не побоится сесть на неверные камни? Не побоится острых скальных выступов, способных изранить нежные крылья дракона?

Вполне возможно, что так. Ведь своих надо спасать.

Ну а нам что делать с этой махиной?

Однако Темир весело гикнул, разглядев нового противника, и послал своего волка вверх. И я вспомнил рассказы Истэчи про то, что волчьи всадники заточены именно под сражения с драконами. Может, не охранники караванов, но регулярные воска правителя Юри — точно. Значит, приёмы против драконов и у барсов имелись.

Темир стрелой пролетел мимо неповоротливого зверя, полоснув его мечом по крылу. Острые зубы дракона лязгнули понапрасну — волк был маневреннее и быстрее.

Кроме погонщика на драконе никого не было, и Луна, успокоившись, тоже набрала высоту, готовясь пикировать на врага.

Истэчи, хоть никогда и не бился в воздухе, положился на опыт волчицы. И два моих бойца закрутились вокруг зубастого чудовища, жаля его со всех сторон.

— Сдавайтесь! — я пошёл на колдуна и его воинов.

Теперь я точно знал, что справлюсь со всеми тремя. И они это тоже поняли. Снова начали пятиться, щетинясь оружием.

— Отец найдёт тебя и отомстит! — выкрикнул колдун. — Он вытащит твою душу и посадит в чёрную яму с демонами! И они будут жрать тебя медленно, день за днём, слышишь, мальчишка?!

— Ой, сколько красноречия у такого криворукого колдунишки! — рассмеялся я. — Ну? Где твой отец? Где твои молнии? Что ты ещё умеешь, жертва неудачного аборта? Сдавайся! Иначе поймаю и буду отрезать тебе палец за пальцем! Так нравится?

— Дракон сожрёт обоих волков! — выкрикнул колдун.

— Не успеет! Раньше я порублю вас в капусту! Бейтесь, твари!

Я сунул короткий меч в ножны, подхватил с земли камень и запустил в одного из мечников.

— Бейтесь!

— Посмотри вверх! — выкрикнул колдун, занося руки в опасном жесте, и получил вторым булыжником прямо в лоб.

Кровь побежала по его лицу, заливая глаза, и мечник с копейщиком, не выдержав, кинулись на меня.

Второй мечник остался с колдуном, засуетился над ним, вытирая с его лица кровь.

По рёву над головой я слышал, что сражение там идёт с переменным успехом. И мне надо было помочь братьям-барсам — быстренько зарубить этих двух идиотов, захватить в плен колдуна и можно будет торговаться с погонщиком дракона.

Простая задачка, верно? Вжик — и уноси готовенького***. Даже забавно сражаться против копейщика и мечника. Если бы не этот рёв!

Удар, ещё! Плеснула кровь, и мечник зажал на плече разрубленную кольчугу, сквозь которую хлестала кровь. Меч Камая, казалось, сам знал, куда бить.

Я отпрыгнул, чтобы посмотреть наконец вверх и зарычал от злости. На помощь дракону, отбивавшемуся от волков, нёсся ещё один дракон! С полным набором воинов в сёдлах!

В небе блеснула молния, на этот раз здоровенная и извилистая, как в грозу, но в небе она не так опасна, как на земле, и Темир извернулся, уклоняясь.

Ну, твою ж мать! На драконе летел ещё один колдун! Что б он разбился уже об эти скалы!

Этот колдун дрался умело, и силы расходовал грамотно. Он швырялся компактными молниями, а не работал по площадям.

Огненный шар взорвался рядом со мной, и теперь уже я сократил дистанцию, поднырнув под копьё и рубанув копейщика сначала по голени, а потом, когда он согнулся, врезал ему сверху, добивая.

Мечник отступил, но я снова сблизился. Поединок превратился в мешанину ударов, но так было безопасней — ведь над нами кружился колдун, целясь в меня своими огненными шарами.