– Тебе чего-то не нравится, сержант, или кто ты там по своему званию? Думаете, если у товарища праздник и вы четвёртый курс, то всё можно! Гуляем, ребята! – начал скакать перед нами Григорий Максимович.

Мерзко выглядит. И как это раньше меня обходили стороной встречи с ним? Обычно, мне везёт на таких вот… субъектов.

– Ладно. Садитесь, – сказал Гнётов, и мы спокойно сели на свои табуретки. – Слушай, Рыжов, а чего это ты решил стать отцом? Или у вас с ней… ну…

Это он зря! Хоть бы только Артём сдержался.

– Товарищ капитан, – встал я с табуретки, опережая действия Тёмыча, который уже налился краской. – А вы в нашем училище учились?

Надо, чтобы этот гоблин на меня переключился. Правда, у меня под ногами алкогольная продукция. Мои реплики могут завлечь Гнётова и на эту приманку.

– Я тебе разрешил обращаться, Родин? Ты мне сегодня уже надоел…

– Ответьте на вопрос. Что тут такого.

– Ты кто такой, чтоб мне вопросы задавать, щегол?

О, парень, я гораздо тебя старше. И сейчас мне всё равно.

– Просто, будь вы выпускником Белогорского училища, вы бы знали, кто у Артёма тесть. Может, вам стоит извиниться за сказанное?

– Сосунок. Перед кем извиниться? Рыжим недоразумением или недоразвитым вроде тебя? – перешёл на оскорбления Гнётов.

– А вот оскорблять нас не надо. Казарма-то, закрыта, товарищ капитан, – сказал я.

Зря я, наверное, сейчас начал угрожать офицеру. Можно и получить за такое. Хотя… четвёртый курс, думаю, простят. Тем более, что кроме слов Гнётова, который, выходит, не любит третью эскадрилью, доказательств нет. Парни с моего взвода меня не сдадут.

– Два шага назад, товарищ курсант. Это приказ, – спокойно произнёс капитан. – Чего у тебя там под столом?

Здесь лучше не спорить. Хоть, и я на своём поле, но есть Устав. Надо подчиниться. Правда, влетит теперь нам. Будем давить на то, что никто не знал, что в банках.

– Давай проверим, а? – сказал Гнётов, подходя к моей табуретке и доставая так и не открытую мной банку.

В глазах ребят начала угасать надежда, что спесь с этого зализанного сошла. Правда, её ещё нужно открыть.

– Думаете, я идиоти не понимаю для чего это застолье? Выпить захотелось в честь рождения ребёнка? – продолжил он наслаждаться своей победой, доставая из специального кармана стропорез.

В данный момент он и, правда, был похож на маньяка. Так у него горели глаза, когда он делал разрез в крышке.

– Кружку придвинь, – сказал он мне, указывая на железную посуду. – Может быть, ты теперь извиниться надумал, герой? – спросил Гнётов, наливая из банки.

– Было бы за что, всё равно бы не извинился, товарищ капитан.

– А я давал тебе шанс.

Капитан поставил банку, взял кружку и начал опробовать переданный нам Никодимовичем продукт. Вот и всё! Теперь нужно смотреть, что скажет Гнётов после пробы.

Странная реакция у этого парня на целую кружку самогона. Не передёрнуло даже. А рожа недовольная – просто жуть! Будто у него есть «Ламборгини» и этот спорткар только что поцарапал на «Запорожце» пенсионер.

– Гадость какая. Лучше бы реально самогон притащили. Через час приду, проверю, что вы в кроватях, – погрозил нам пальцем Гнётов и направился к двери.

Никто не сдвинулся с места, пока дверь не закрылась. Сам я совершенно ничего не мог понять, почему этот непонятный элемент сначала испортил нам настроение, угрожал, был на грани нашего разоблачения в вопросе спиртного, а потом просто ушёл после всего одной кружки самогона.

– Может, ему самогон не понравился? – предположил Тёмыч. – Отец говорит, что у Никодимыча вечно тухляк получается. Пить невозможно.

Странно, что и запаха нет от этого народного продукта. Самогон издаёт специфический аромат, если только Никодимович не открыл новый секрет приготовления.

– Сейчас проверим, – сказал я и налил себе немного в кружку.

– Не пей из этой кружки. Заразишься ещё дебилизмом от Гнётова, – предостерёг меня Макс.

– Ну чего там? – спросил он, когда я испил прозрачной жидкости.

– Тёмыч, не знаю, как самогон, но берёзовый сок Никодимыч делать умеет, – улыбнулся я, и весь взвод облегчённо выдохнул.

Пришлось нам без горячительных напитков отметить рождение моего тёзки и сына нашего друга. А сок и, правда, отменный получился!

Прошло пару недель с момента моего полёт без фонаря на больших высотах. В причинах данного инцидента особо не разбирались, поскольку и самолёт цел, и у меня проблем не было со здоровьем.