Я замер, пытаясь сдержаться. Всё, пора прервать этот замкнутый круг чихов.

Краем глаза я заметил, как на дальней тропинке из-за зарослей вышла группа людей. Это был князь Пушкин, а также княжич Лыков, изрядно потрепанный. У него на плече, направив попу в зенит, лежала какая-то неизвестная мне девица, очень побитая.

Ох уж этот Лыков. Похитил барышню и несет к себе в логово? Типичный «Я бью женщин и детей, потому что я красавчик…»

Следом за Лыковым и Пушкиным шли Вера и Настя. Щербакова была в том же милом голубом платье, в каком я видел ее утром. Демидова успела переодеться в стильное черное платье, но при этом она тоже выглядела потрепанной и взлохмаченной, как будто участвовала в драке.

Нагнали таки меня. Нигде от них покоя нет.

— Я так рад, что вы все живы и здоровы… почти, — воскликнул князь Пушкин, обращаясь к Лыкову, — Я уже послал за своим личным доктором, он скоро будет.

— Пустое, князь, на мне всё заживает как на собаке, — любезно ответил Владимир, — Я старший наследник, кровь Лыковых во мне проявилась как никогда сильно.

— А летным качествам сам граф Дракула позавидует, — ехидно добавила Настя, вышагивающая позади с очень довольным взглядом. В её руках был телефон, она периодически фотографировала бессознательную княжну Лыкову с разных ракурсов.

Владимир уже хотел было ответить ей что-то не менее колкое, но тут он увидел княжну Милу и князя Долгорукова. Мила терла свой покрасневший нос, а князь Долгорукий стоял неподвижно, словно кол проглотил, и смотрел прямо перед собой.

Пушкин бросил взгляд в сторону воронки в земле, а потом обеспокоенно посмотрел на дочь.

— О боже, Мила! — воскликнул князь Пушкин и бросился к княжне, — Что здесь произошло? С тобой всё хорошо?

— Ой, пап, — улыбнулась Мила, заметив отца, — Мы с Киром немного потренировались. Прости, я, кажется, чуточку увлеклась…

— Ты проделала такую большую воронку? — в шоке произнес князь.

— Удивительно, да? — Мила скромно опустила глазки и начала кончиком туфли рисовать на земле замысловатые фигуры, — Я сама от себя такого не ожидала. Кир оказался чудесным учителем. Да, Кир?

Тот молчал, глядя прямо перед собой застывшими глазами.

Лыков, сверля Долгорукого жгучим взглядом, небрежно сбросил свою сестру с плеч, словно мешок с картошкой, и быстрым шагом направился в сторону парочки. Лариса упала на каменистый берег пруда, совсем рядом с водой, но так и не очнулась. Несколько камней просели под её весом. «Англичанка» перевалилась на бок, упала в пруд на мелководье и начала пускать пузыри. Настя поймала ее в объектив телефона и сделала пару снимков.

Вера с возмущением уставилась на Настю и бросилась вытаскивать Лыкову. Демидова, наделав классных фоток, снисходительно посмотрела на Веру. Затем тяжко вздохнула и начала помогать подруге, взяла Лыкову за ноги. Вместе они вытащили Ларису обратно на берег.

А Владимир тем временем подбежал к Долгорукому вплотную. Глаза княжича горели плохо сдерживаемой яростью.

— Господин Долгорукий! — рыкнул Лыков, схватил князя за плечо и рывком развернул к себе лицом, — Объясните ка…

— АПЧХИ-И-И!!!

Могучий порыв ветра подхватил Лыкова и унес его в голубую даль. Он практически повторил траекторию своего первого полета. Его отчаянный вопль быстро стих вдали.

Все присутствующие, кроме Долгорукого, проводили Лыкова удивленно-задумчивыми взглядами.

— Вовка уже опытный летчик, — беззаботно произнесла Настя, — Уверена, к ужину прилетит обратно.

— Сделав оборот вокруг планеты, — тихо добавила Вера.

— Что-то зачастили эти «выходы духа», — князь Пушкин обеспокоенно покачал головой, — Юному княжичу надо проверить здоровье.

Долгорукий почесал нос и удовлетворенно произнес:

— О, чих прошёл! Так и знал, что нужно просто как следует прочихаться.

— Мила попросила меня помочь ей стать сильнее, — сказал я князю Пушкину, — Я не мог ей отказать, особенно после её похищения.

— О, это весьма благородно с вашей стороны, князь! — Князь Пушкин одобрительно кивнул, его умные глаза светились благодарностью, — Помочь юной сударыне обрести силу и уверенность, чтобы защитить себя — нет дела выше для истинного дворянина!

Мила энергично закивала, готовая подтвердить каждое мое слово.

— Теперь, если снова культуристы…

— Культисты, — поправил я её по инерции.

— … попытаются меня похитить, я им всем вломлю так, что мало не покажется! — гордо заявила Маша. В ее глазах плескался восторг, — Смотри, папа!

Вокруг Милы вспыхнуло сияние покрова. Она разбежалась и, совершив длинный прыжок, перенеслась через пруд.

— Опа! — уперев руки в бока, она повернулась к нам, ее лицо сияло, — Во как могу теперь!