В течение прошедших девяти дней Саймон чувствовал себя хладным трупом, слоняющимся по земле. Он не мог говорить ни с матерью, ни с Майклом. Он ощущал, будто его сердце и разум пропали во мраке. Каждое утро парень звонил Миссис О`Нил, чтобы узнать очнулась ли Сара, но слышал лишь один жестокий ответ — нет.

Она приходила к нему во сне, окутанная тьмой, вся в крови. Саймон просыпался в холодном поту, а потом лежал в кровати, пока не наступит восход. Его не пускали к ней, да и никого не пускали, кроме её матери. Стелс не был её родственником.

Да что эти чёртовы врачи вообще понимали? Знали ли они каково это? Каково в течение трёх суток корчиться на бетонном полу от холода и жажды? Каково посреди полной безнадежности цепляться за человека, который всё это время давал тепло и не позволял умереть?

Саймон обещал ей когда-то, что её никто больше не тронет, обещал, и не сдержал слова.

Сейчас одинокий и уставший, он стоял у дверей одной из палат реанимационного отделения. Стелс выждал момент, когда на горизонте никого не будет, чтобы совершить очередной поступок ради той, что бродила во тьме где-то рядом, но никак не могла найти выход.

Толкнув дверь, парень бесшумно вошел в помещение, которое по иронии судьбы несколько недель назад было его пристанищем. В воздухе витал запах антисептических средств и слёз матери Сары. Женщина ушла за десять минут до появления Саймона.

Молодой человек не мог оторвать глаз от девушки, что была одновременно здесь и где-то на границе между жизнью и смертью. Он шел к ней медленно, его ноги были ватными, и каждый шаг стоил ему невероятных усилий.

Сара была сама на себя не похожа — худая, словно костлявая старуха. Огромные мешки под глазами и бесцветное лицо. Её глаза были закрыты, она тяжело дышала, ведь часть осколков дроби попали в лёгкие.

Саймон коснулся её ледяной руки и ощутил, что тепла в ней почти не осталось. Сердце с трудом перегоняло кровь. Он закрыл глаза, чтобы увидеть её лицо, настоящее живое лицо, её улыбку и услышать звонкий смех. Парень сделал это, чтобы почувствовать Сару, почувствовать по-настоящему.

Что-то стало прожигать его грудь изнутри. Стелс глубоко вдохнул больничный воздух, а его рука потянулась к цепочке, что свисала с шеи. Он снял иконку Святого Христофора и открыл глаза. Саймон никогда не снимал её, было странным не верить в Бога, но верить в религиозный атрибут, нося его рядом со своим сердцем.

Молодой человек склонился над девушкой, а затем намотал цепочку на её тончайшее запястье.

“Не оставляй меня во тьме, Сара…” — шепотом произнёс Саймон и прикоснулся губами к её лбу. Он был готов поклясться, что время остановилось, что всё вокруг исчезло на несколько секунд. Стелс не верил в чудеса и всегда был сторонником логики, но сейчас всё было по-другому. Парень будто испытал что-то необъяснимое… Это было невозможно описать словами, ему почудилось, что за его спиной стояла она.

— Кхм.. — недовольная женщина в белом халате прервала тишину, царящую в комнате, — Что вы здесь делаете, молодой человек?

Саймон обернулся и бросил невыносимо горький взгляд на ту, что застала его врасплох.

— Меня не пускали к ней, — жалобно промолвил он, умоляя его понять. Женщина наклонила голову в бок и тяжело вздохнула, она уже видела этого паренька в новостях. И как многие в этом городе была в курсе всех событий. Её сердце сжалось, обливаясь кровью.

— У вас минута, — тихо сказала она, затем развернулась на сто восемьдесят градусов и вышла в коридор, чтобы дождаться его там.

Стелс вернул свой взгляд к болезненному лицу подруги. По её щеке стекала прозрачная слеза. Он аккуратно прикоснулся своим лбом к её, как в тот раз. Саймон не хотел прощаться, боялся этого, но должен был идти. Парень простоял так ровно минуту, а затем ушел, не оборачиваясь. Он не хотел запоминать её такой.

***

От первого лица…

“Не оставляй меня во тьме…” — эти слова раздавались снова и снова, они были повсюду, пока я не почувствовала, что по моей щеке течёт слеза. Боже, разве способна душа плакать? Это невероятно. Ты чувствуешь что-то за долгое время, ощущаешь себя собой, а не зыбким призраком, бродящим в пустоте.

Яркий луч света появился во мраке, освещая длинный узкий коридор. Меня тянуло туда. Я сделала шаг и поняла, что могу двигаться. Это было непривычно…Тепло разливалось по каждой частице сознания. Чувство безграничного счастья коснулось моей души.

Мне пора идти на свет, ещё один шаг, и ещё.

“Не оставляй меня во тьме…” — снова послышалось за моей спиной. Но голос исходил из мрака? Почему он в противоположной стороне от света?

Куда теперь? Туда, где тепло, или туда, где кажется что нет ничего, кроме зависшей в воздухе фразы?