Убедившись, что злой дух пришпилен к стене, как новогоднее украшение, Да Цин вернулся в свою обычную форму и покачнулся, едва не свалившись на пол. Шэнь Вэй чудом успел его поймать, и Да Цин блеснул на него золотыми глазами, прежде чем отключиться.

Го Чанчэн подскочил к ним и с облегчением убедился, что Да Цин не умер, а просто вырубился от усталости.

— Что теперь? — дрожащим голосом спросил Го Чанчэн.

Опережая ответ, оглушающий рёв заставил кладовую содрогнуться.

Го Чанчэн свалился обратно на пол.

Голодный дух на стене зашевелился, и орда теней потянулась к нему из коридора, один за другим растворяясь в его раздувшемся брюхе.

Пока у него не хватило сил подняться на ноги и снова двинуться в атаку, рассекая воздух лезвиями кос.

А Го Чанчэн с ужасом осознал, что это существо притягивает его к себе.

— Меня затягивает! — заорал он и тут же охрип. — Меня съедят заживо! — Он попытался нащупать что-нибудь, зацепиться, но руки только хватали воздух. — Я полицейский! Меня же съедят!

У него, кажется, закоротило мозги: должность определённо не имела ничего общего с этой незавидной судьбой.

Раздражённый его воплями, голодный дух зарычал, и Го Чанчэн взмыл в воздух, словно на его горле стиснулась невидимая рука.

Шэнь Вэй потянул его на себя, и Го Чанчэна теперь словно пытались разорвать надвое.

Да Цин всё ещё лежал без сознания, Ли Цянь возилась на полу, а вокруг голодного духа собиралось всё больше и больше мелких злобных существа.

Ситуация была — хуже некуда.

И тогда снаружи вдруг раздался резкий свист, ворвался в кладовую, и тени шарахнулись прочь, ослеплённые.

Призрачный ребёнок сбежал первым, с визгом вывалился за дверь.

Чёрный нож вспорол воздух между Го Чанчэном и голодным духом, словно перерезав что-то, и дух отлетел к стене, а Го Чанчэн свалился на руки профессору Шэню.

Оба они пошатнулись, но…

Чанчэн бессильной грудой шлёпнулся на пол, а Шэнь Вэя кто-то ловко поймал.

Чжао Юньлань крепко обнял его за пояс и оттащил в сторону. Острые черты его лица, словно вылепленные искусным скульптором, полнились облегчением. Глаза Юньланя светились в темноте ярким пламенем, оно плясало в глубине зрачков в искушающем томном танце.

Роль спасителя чрезвычайно шла Чжао Юньланю.

— Профессор Шэнь, — мягко позвал он, понизив голос, и заглянул Шэнь Вэю прямо в глаза, — ты в порядке?

О бедном стажёре, валяющемся на полу, никто и не вспомнил.

Глава 17.

На пару мгновений Шэнь Вэй подвис, словно загипнотизированный, и лишь сумев наконец оторвать взгляд от лица Чжао Юньланя, аккуратно освободился от его рук.

— Я в порядке, спасибо.

— Шеф Чжао, помогите! — отчаянно закричал Го Чанчэн.

Быстро оглядев кладовку и убедившись, что никто не пострадал, Юньлань решил приободрить команду:

— Что за беззаконие свершил ты, что подверг себя суду? Поведай же мне!

Чанчэн понуро сполз на пол. Шэнь Вэй усмехнулся себе под нос.

Голодный призрак пришёл в себя; увидев, как его руки-серпы тянутся к Юньланю, Шэнь Вэй воскликнул:

— Сзади!

Юньлань ловко увернулся от первого удара, поднял над головой кинжал, едва успев остановить второй удар, и схватил призрака за запястье.

Позади них глубокий мужской голос монотонно повторял:

— Амитабха…

Вдруг зазвонил колокольчик, и его перелив смял всё на своём пути. У Го Чанчэна закружилась голова, а Ли Цянь перестала дрожать и затихла.