– О, – пробормотала я.

– Когда я целовал Лейлу в последний раз, Бэмби на ней не было и она ненамеренно питалась мной, – сказал он. – Забрала лишь маленькую часть моей души, но дело даже не в этом. Просто Лейла выбрала Рота. Все время, когда мы были вместе, она хотела быть с ним. Лейла все еще любит меня, но еще больше она любит Рота.

Я поморщилась: это было то же самое, что сказал Рот.

– Меня это взбесило. Я чувствовал себя так, словно меня использовали, а потом выбросили, – вдоль челюсти Зейна напрягся мускул. – Я долго злился на нее.

– Похоже, ты все еще злишься на нее.

Зейн посмотрел на меня.

– Это не так.

– Правда?

– Да. Если уж на то пошло, я злюсь на саму ситуацию: я не просто потерял отношения с Лейлой, я потерял человека, который, по сути, был моим самым близким другом. Все изменилось. Изменилось для нее. Изменилось для меня. Злость была не потому, что Лейла порвала со мной. А потому, что она все еще пытается общаться так, будто ничего не изменилось. Будто она может требовать отчета, что происходит в моей жизни, с кем я встречаюсь. Я тусовался с девушкой, и Лейла оказалась в центре наших… кратковременных отношений.

– Стейси?

– Боже, чего Рот тебе не сказал?

– Извини, – пробормотала я. – Он рассказал, Стейси кого-то потеряла?

– Да. Своего парня. Он также был другом Лейлы, – Зейн провел рукой по волосам. – Сейчас мы со Стейси просто друзья. Конечно, мы целовались несколько раз. Потом было немного неловко, потому что мы оба близки с Лейлой. В любом случае Лейла считает, что я ей должен… Не знаю, что именно. Принятие? Я смирился, что она с Ротом. Прощение? Мне потребовалось время, чтобы прийти к нему, но я это сделал. Вернуться к тому, как все было раньше, словно ничего не произошло? Не уверен, что это возможно, и немного странно, если она ждет этого от меня.

– Немного странно? – повторила я. – Честно говоря, думаю, это очень странно и запутанно. Ведь все это случилось не так давно, верно?

– Декабрь, – сказал он. – Не вечность назад, но и не вчера.

– Да, – я изучала его профиль, не понимая, что чувствую. Все произошло семь месяцев назад, и я не представляла, сколько времени требуется, чтобы залечить разбитое сердце. – Не знаю, что сказать прямо сейчас.

Это было правдой. Знание помогло понять, но не облегчило боль в моей груди. Не уняло ревность внутри, потому что я хотела того… что Зейн чувствовал к Лейле. Хотела, чтобы он чувствовал это ко мне.

Как Лейла могла не выбрать Зейна?

Он был верным и добрым. Умным и забавным. Сильным и оберегающим. Он был очень хорошим парнем с очень злой стороной, если прошлая ночь была показателем.

Зейн не был идеален, но, черт возьми, он был близок к этому.

– Рот должен был держать свой чертов язык за зубами. Как он может знать, что я чувствую или чего хочу, когда даже я этого не знаю?

Я обхватила колени руками.

– Что ты имеешь в виду?

Зейн покачал головой.

– Я думал… что знаю. Черт! Последние семь месяцев я думал, что по-настоящему хочу только одного человека. Как будто действительно хочу быть с ней. Пока не случилась та история в тренировочном зале. Я хотел тебя тогда. Прямо там, на этих чертовых матах. Не представляешь, сколько усилий мне пришлось приложить, чтобы не… – Его рука лежала на коленях, костяшки пальцев побелели. – Не думаю, что когда-либо хотел ее так сильно. Это было похоже на чертов удар под дых.

Мои губы приоткрылись.

– Это потрясло меня. Вот почему я отпрыгнул от тебя. Никогда раньше не испытывал такой… грубой реакции на кого-то. Не знаю, что происходит, когда дело касается тебя. Рядом с тобой я не думаю о ней, не вижу ее. Я вижу только тебя. Просто не понимаю, что это значит. Но я точно никогда не хотел причинить тебе боль.

Я верила ему.

Подступили слезы, и я кивнула. От всего этого захотелось послать все к черту и заплакать. Я отвела взгляд.

Нет, это была ложь.

Я знала.

– Ты мне нравишься, Трин, и я забочусь о тебе. Это действительно так, – сказал Зейн, и я ощутила его пальцы на своем подбородке. – Я действительно хочу тебя. Черт, я лезу из кожи вон от желания, меня к тебе тянет. Это безумие: я знаю, где ты находишься в комнате, не глядя. Когда я сказал в Потомакском лагере, будто мне кажется, что мы знакомы, это были не слова. Я действительно чувствую это. И… не могу этого объяснить.

Но.

Между нами все еще оставалось «но».

Я нравилась Зейну. Он заботился обо мне. Хотел меня. Но он был ранен. Сильно. Вокруг него была крепость, связанная не только с Лейлой, но и с его отцом, его собственным пониманием обязанностей клана. Он не знал, что ему на самом деле нужно.

Может, я и не знаю, каково это – любить кого-то так, как любил Зейн, но… Думаю, если ты уверен, что тебе кто-то действительно нравится, ты протянешь руку и схватишь его. Пойдешь за ним.

Я знала, что Зейн мне действительно нравится. И даже в таком хаосе, как сейчас, если бы он чувствовал то же самое, что и я, – я бы протянула руку и ухватилась за него. Пошла бы за ним.