— Да, Джонни, да! Еще, о, ты волшебник! — кричу я бархатным грудным голосом, который ценят в клубе именно за эти намекающие нотки. Муж атакует все яростнее, цапает зубами мой корсет и плечо. Кричим вместе, и опять я почти искренна, поскольку слышу, как звонит телефон. Вот именно это мгновение меня воспламеняет, отвечаю бедрам мужа, к сожалению, это уже финиш…

Перезванивают через две минуты, я успеваю подтянуть чулки и накинуть халат. Беру трубку:

— Да? Да… Как?! Вы шутите?! Не может быть! Мистер Пигпиг мертв?! Но… — я падаю в обморок.

Пока надо мной хлопочут — испуганный муж сбегал за доктором Хэлюмпингом, практикующем на первом этаже — у меня есть время отдохнуть, поразмыслить и проверить, не упустила ли я что-то важное. Когда приезжает полиция, я бледна, но почти оправилась, встречаю в облаке духов и нашатырного спирта. Благодарно киваю доктору Хэлюмпенгу — он боится встретиться со мной взглядом, бедняга, у него вечные проблемы с преждевременным финалом удовольствий и выпиской нужных рецептов, я иду к машине, вся потрясенная и шикарная. Мой страдающий бархатный голос и мое манто сходу контузят полицейского сержанта.

Мы катим в клуб, огромной полицейской машине уступают дорогу, и это так мило. Прекрасно, что они вызвали полицию. На это я и рассчитывала, но полной уверенности не было.

К кабинету бедного Джонни Пигпига мы проходим, естественно, с другой стороны здания. Можно расслышать музыку из казино, но она тихая, и полицейские детективы делают вид, что глуховаты: взятки и коррупция в этом городе четко разграничены в соответствии с управлениями полиции.

— Дело серьезное — повторяет детектив Лонвольф, предлагая мне свой носовой платок. — Мистер Пигпиг — фигура, чья смерть, несомненно, привлечет немалое внимание.

Платочек у меня есть свой, я утираю слезы и закономерно вопрошаю:

— Но как это могло случиться?!

— Мы устанавливаем обстоятельства происшедшего, леди. Вы действительно видели мистера Пигпига перед уходом домой?

Я отвечаю на вопросы, иногда рыдания перехватывают горло, и меня поят водой. Проклятье, когда тут кто-нибудь помоет графин?! С детективом Джеком Лонвольфом я немного знакома, это облегчает взаимопонимание во время допроса.

— Значит, вы побеседовали с мистером Пигпигом о новой программе и поехали домой? — детектив что-то пишет и подчеркивает в,устрашающего вида, блокноте. — Что-то привлекло ваше особое внимание?

— Ничего такого, сэр. Мистер Пигпиг пропустил стаканчик, шутил… нет, ничего такого… — я с ужасом смотрю на пустующее кресло. Кабанчик Джонни уже обустроился в морге, надеюсь, ему там не скучно.

Присутствующие мужчины — а их много — тоже смотрят на скорбное кресло. Внимание полицейских привлекает сейф. Сейчас встроенное хранилище секретов прикрыто шторой, но кресла уже сдвинуты: сейф пытались открыть, но не преуспели. Единственный ключ мистер Пигпиг хранил у себя, он былнедоверчивым, мой милый Джонни. Теперь ключ у этих джентльменов, они знают шифр, но ключ не желает открывать тайны Джонни, и это досадно. Сам сейф весьма надежен, открыть его и специалисту не так-то просто — я специально узнавала. В любом случае с сейфом наследникам Джонни придется повременить — кабинет считается местом происшествия, а возможно и преступления.

— Что ж, придется подождать результатов вскрытия — детектив Лонвольф захлопывает блокнот и многозначительно скребет брутальную щетину на щеке. — Как будут новости, я вас извещу. До встречи, леди и джентльмены! — он небрежно сдвигает на затылок мягкую шляпу и полицейские убираются.

— Маргарет, сегодня можешь не петь — сообщает мне человек-крыса, временно взявший на себя управление штабом синдиката.

— Благодарю! Сегодня я совершенно не в форме — всхлипываю я.

— Да, тяжелый день — соглашается человек-крыса. — Отдохни пока в номере наверху, у полиции могут возникнуть к тебе дополнительные вопросы, да и у нас тоже. Кстати, Джонни действительно ничего не говорил тебе, перед тем как вы расстались?

— Ну, предлагал еще разок припудрить нос, еще говорил что «Сердце в ночи» у меня выигрышнее «Утреннего свидания»…

— Спасибо, тут все знают твои песни — морщится человек крысиный бухгалтер.

Хам и грубиян.

На меня продолжают смотреть с подозрением, но Джонни мертв, и этого не исправишь, поэтому они больше думают о сейфе. К сейфу певица Маргарет отношения не имеет: откуда ей знать шифр, да и вообще она всего лишь глуповатая, хотя и привлекательная крошка. Это правда: шифра сейфа я не знаю, при мне его осторожный Джонни Пигпиг вообще ни разу не открывал.

Я скучала в номере с видом на темное соседнее банковское здание. Наступила ночь. Номер был так себе, крошечный, в одну комнату, а в коридоре меня караулил один тип в шляпе. Похоже, моя карьера певицы закончилась. Все шло по плану. Пора лежать на кровати и смотреть на носы моих туфель. Когда-то я не могла заподозрить, что буду носить обувь стоимостью в бешеные три сотни, бегала в исцарапанных ковбойских сапогах, и после конца дня у меня не болели лодыжки. Это возраст, тридцать лет — это тридцать лет.