I

Поспать мне удалось не более трёх часов. Характерный «треньк» в голове известил о попытках Шмыга привлечь внимание своего лорда. Открыв глаза и не вставая с в меру удобной копны, что как и прошлую ночь заменяла мне кровать, я сфокусировался на интерфейсной карте.

Непроглядная темнота лишь немного разбавленная светом звёзд и редких огней деревни, не позволяла разглядеть даже самих диверсантов, не говоря об окружении. Но зелёные маркеры услужливо подсказывали где искать.

Старая лодка с гоблинами неспешно дрейфовала вдоль берега приближаясь к деревне. Неподалёку чернел провал частокола, а за ним угадывались силуэты домов. Шмыг с отрядом были на месте.

Убедившись, что лорд наблюдает, разведчики приступили к осуществлению задуманного. Слегка меняя курс лодки, так словно она сама, подвластная течению и ветру, скользит по воде, её направили к рыбацкому причалу. Прошло ещё несколько минут, прежде чем хлипкая посудина с затаившимся отрядом легонько стукнулась о затёртые доски, а чьи-то ловкие руки накинули верёвку на кнехт. Ещё минута тишины. И убедившись, что не привлекли внимания, гоблины аккуратно выбрались на причал. Пятеро бесшумно заскользили, каждый к своей цели, а шестой, слившись с кнехтом, остался наблюдать за обстановкой.

Вскоре пришвартованные рыбацкие судёнышки, одно за другим, послушные неспешному течению, стали медленно отдаляться от стенки. Даже не слыша звуков, наблюдая за процессом через полупрозрачное окно интерфейса, я поражался лёгкости и аккуратности, с которой действовали подопечные Шмыга. Врождённая гоблинская скрытность, малый размер и неплохая ловкость, помноженные на опыт бывших наёмников, делали лесных гоблинов прекрасными лазутчиками. Жаль, разве что темновиденьем, подобно своим варварским собратьям, не обладали.

Через несколько минут все лодки, что стояли у причальной стенки, были отвязаны. Увлекаемые рекой они неспешно плыли в сторону невидимого в темноте озера. Всё прошло тихо. Лишь один раз, обнаружив задремавшего на рыбацких сетях пьянчужку, гоблин выверенным ударом кинжала отправил того к праотцам. Лишняя кровь. Но подними шум этот пропойца, и пролилась бы уже кровь моих солдат. Так что подобный образ действий я полностью одобрял. Лучше они, чем мы.

Закончив на причале, гоблины снова погрузились на борт и оттолкнувшись, продолжили дрейф вместе с уносимыми в озеро лодками. Внимательно следя, что бы ни одну из них не прибило к берегу до того как они выйдут на открытую воду. Конечно там их смогут в последствии выловить и вернуть обратно, но если в селении не оставить ни одной целой лодки, то сделать это можно будет не скоро. Не идеально, но топить деревянные посудины было бы слишком трудоёмко и шумно.

Убедившись, что Причальная потеряла весь наличный рыболовецкий флот, диверсанты, осторожно гребя вдоль берега, снова приблизились к деревне. Теперь их целью стали несколько вытащенных на берег, и очевидно повреждённых, корыт. Спихнув их в воду и позволив отправиться вслед за остальными в озеро, гоблины окончательно лишили барона шанса быстро восстановить возможность перемещать войска и грузы по реке. А заодно, наверняка усугубили проблемы с продовольствием. Лишённые возможности ловить рыбу, крестьяне Причальной не смогут нормально обеспечивать орков едой. А голодный орк — плохой солдат. Да, как боец он мало потеряет, но дисциплина, ахиллесова пята всех варваров, покинет войска.

Лёгкий успех операции, очевидно поднял боевой дух, и вскоре дрейфующая лодка с отрядом диверсантов начала сближаться с паромом. Последним плавсредством, что всё ещё располагал барон. Паром — большой деревянный плот, с установленным на нём воротом и натянутым над водой канатом, соединял островной форт с деревней. Перевезти с его помощью солдат к моему замку было невозможно и прямой угрозы он не представлял. Однако лишившись сообщения с подконтрольными землями, барон наверняка ещё больше потеряет в снабжении, морали и, как следствие, в способности вести войну.

Движимые подобными соображениями, подопечные Шмыга, подобрались к небольшому паромному причалу, что отстоял несколько в стороне от лодочного. Хотя здесь, вероятно в связи с важностью объекта, была охрана, гоблинов это не смутило. Распалённые недавним успехом, они бесшумно вышли на берег и медленно подбирались к трём оркам. Которые развалившись на ящиках и каком-то хламе наваленном на причале, мирно дремали или водили по округе осоловелым, ничего не видящим взглядом. Мгновение. И наиболее бодрый из охранников, хрипя и давясь кровью, падает на настил с кинжалом в спине. Ещё одно. И второй, не просыпаясь, начинает пускать красную пену дёргаясь в агонии. Действуя как заправские ассасины, гоблины почти сумели тихо вырезать этих бездельников, изображающих часовых, но на третьем орке удача закончилась.

Открыв глаза, разбуженный шумом агонизирующих тел своих коллег, третий орк буквально за мгновение до смертельного удара, сорвался с места. Выскочив на середину причала и сбив плечом оказавшегося на пути гоблина, он неистово зарычал, вращая, невидящими со сна глазами, в поисках врага. Пытаясь исправить непоправимое, диверсанты бросились к нему с кинжалами, в надежде толпой забить ещё не до конца пришедшего в себя врага. Но было поздно. Получив несколько лёгких порезов, орк метнулся к сваленному в стороне оружию не обращая внимания на возможные удары и вооружившись секирой, рванул обратно. Не смотря на это, пять гоблинов имели все шансы убить одного орка. Однако с разных сторон уже доносилась ругань разбуженных и лязг доспехов. Поднятые по тревоге патрульные неслись к месту стычки.