— Я закажу пиццу?

Ник, похлопал по карманам, нашел телефон и радостно помахал им в воздухе перед моим носом. Я топнула ногой и молча указала на дверь в соседнюю комнату. Ник взглянул на экран телефона, часы показывали без четверти десять, без пререканий встал с кресла и утопал по указанному направлению. Схватив сковороду, я подошла, стукнула в дверь, она открылась, пихнула ошарашенному Нику сковороду в руки и развернувшись ушла в ванную. Подошла к раковине и взглянула на себя в зеркало. Одежда грязная и местами порвана, на брюках зияли две огромные дыры, темные длинные волосы спутались, на щеке царапина с засохшим потеком крови и вся сверху донизу в пыли и побелке. Застонала, стащила одежду, сунула в мусорное ведро и потопала в душ.

Полчаса смывала грязь, и паутину липкого страха, старательно намыливаясь мочалкой. Застонала от боли, дотронувшись до отбитого о камни бока, синяк будет знатный, нужно поискать в аптечке мазь.

Вспомнила истории о призраках старой усадьбы, которые мы слышали еще в детстве. Кровавые подробности в ошеломляющем количестве прилагались. Однако, до сего дня я не воспринимала их всерьез, мало ли, что болтают люди. В усадьбу мы с друзьями приезжали лишь раз, перед выпускным. Всю дорогу рассказывали друг другу жуткие истории, выдумывая некоторые подробности прямо на ходу. Накрутили сами себя, побродили по первому этажу, вздрагивая от каждого шороха. Удрали оттуда спустя полчаса, теряя кроссовки, следом за одной из девчонок, уверяющей, что она увидела черную тень.

Кстати про кроссовки, это не фигура речи, друг Ника обнаружил на обратном пути что щеголяет одной ногой в дырявом носке. В доме же сработал коллективный разум большой испуганной компании.

Подбил нас на вылазку Ник, он как раз недавно получил права и гонял на ржавой копейке деда. Первый парень потока, шебутной, веселый, любимец девушек и котов.

Как я затесалась в эту компанию, не поняла сама, мы с подругой готовились к поступлению в университет и всю весну просиживали в читальном зале библиотеки. Не успели в тот день, выйти на свежий воздух, как к нам подошли трое одноклассников во главе с Ником, мы увлеклись разговором, а спустя двадцать минут, сочиняя страшилки, дружно катили к усадьбе.

Истории про местную заброшку оригинальностью не отличались. Несчастные возлюбленные, коварные родственники, ведьмы, упыри и странные пожары.

Я вышла из душевой, закуталась в теплый махровый халат, прошлепала босыми ногами на кухню, и удивленно замерла у входа. Ник стоял у плиты, в моем фартуке с лопаткой в руке. На столе стояла миска с овощным салатом, на тарелке красовались картофельные оладьи, в вазочке, белая гладь сметаны. Я сглотнула, не ела с утра, если утренний кофе с одной конфетой можно считать едой.

— Исправился, и вернул долг, — помахивая лопаткой, улыбнулся Ник.

— Котлет нет, — все-таки поддела я, уминая вкуснющие, горячие оладьи.

— У тебя пустой холодильник, — взмах лопатки по направлении к белому монстру, выпуска прошлого века.

— Я в курсе, — вытерла масляные пальцы о салфетку, старательно разглядывая салат.

Ник выключил конфорку, стащил фартук, плюхнувшись на стул, напротив. Пододвинул мне кружку с чаем. Я подняла на него глаза, он взъерошил черные волосы, голубые глаза смотрели на меня непривычно серьезно. Я сделала глоток чая: черный и сладкий, как я люблю, подхалим!

— Насколько ты собираешься у меня задержаться? — буркнула я.

Он широко улыбнулся, я угрюмо нахмурилась.

— На пару месяцев, — выдал этот будущий труп.

Чай от возмущения пошел не в то горло, я закашлялась.

— Пару месяцев? Ты издеваешься? И скажи, пожалуйста, почему у меня? Больше пожить не у кого?

— Не у кого! — ухмыльнулся, я моментально пришла в деятельное состояние боевой ярости, вот же, гад такой.

Я открыла было рот, высказать паршивцу, все, что о нем думаю, как вдруг что-то сильно ударило в окно. Вздрогнув, я съехала на край стула, чуть не загремев на пол. Еле успела вцепиться пальцами в стол. Ник, мигом перестал ухмыляться, встал и отодвинув штору, выглянул в окно, обернулся и молча покачал головой. Никого. Подошел ко мне, вплотную, разглядывая мое перекошенное от страха лицо.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Нет, не хочу, — огрызнулась я, скрестив руки на груди.

— Да, в общем я и так все понял, — фыркнул Ник. — Основываясь на логике и твоему запыленному и загнанному внешнему виду полчаса назад, делаю вывод — ты побывала в заброшенной усадьбе. — Уперев руки в бока, навис надо мной. — Я прав? Ты что-то там увидела, раз удирала, сдирая колени в кровь. У тебя, кстати, еще царапина на щеке.

Ник провел пальцами по моей скуле, меня окутал пряный и такой знакомый аромат его духов. Я взбесилась окончательно. Нет вы на него посмотрите, сыщик недоделанный! Кровь застучала в ушах, я скрипнула зубами.

— Прав, — рявкнула, вскочила на ноги, мы едва не стукнулась с Ником лбами, он отшатнулся. — Купила камеру, проезжала мимо заброшки, решила поснимать.

— Поснимала? — Ник подошел ко мне еще ближе, я сглотнула, кивнула, изо всех сил стараясь сохранять последние жалкие крохи спокойствия. — Получилось? — его губы скользнули по моим, дыхание перехватило.

Я отступила на шаг, схватила со стола тарелку с оладьями, проворно выскочила в коридор и влетела в свою комнату, захлопнув ногой дверь. До меня, долетел смешок Ника из кухни. Наглая кошачья морда, и почему я не могу на него спокойно реагировать? Шесть месяцев ведь прошло! Кипя от злости, я пыхтела, стоя у двери. В нее раздался вкрадчивый стук, я отпрянула.