***

Остаток дня прошёл в непринуждённой домашней суете. Вася занимался своими делами, периодически убегая к маме. Я успел посмотреть парочку отчётов и даже с грехом пополам заставил Женю поесть. Я как раз занимался ужином, когда зазвонил Васин телефон. Я не придал этому особого значения -вчера Василий полчаса болтал с сестрой Вадима по видеосвязи, — но потом услышал агрессивные нотки в голосе и напрягся. Бросив недочищенную картошку, я поспешил в гостиную. Каким-то шестым чувством я понял, с кем именно Вася разговаривал.

— Потому что мама спит! — успел возмущённо воскликнуть он, перед тем как я забрал мобильный.

— Добрый вечер, Константин. Меня зовут Георгий, и я пока за Женю.

По ту сторону повисло изумлённое молчание.

— Волков, значит… — спустя некоторое время язвительно, с плохо скрываемой неприязнью хмыкнул голос. — Ясно. Где она? Я целый день пытаюсь дозвониться.

— Женя отдыхает, телефон на беззвучном. Вы, как я понимаю, уже в курсе?

— Да, и хотелось бы узнать это от своей жены, а не левого мужика, который пришёл предлагать компенсацию.

Молодой и наглый. Скорее всего — Женин ровесник. Я был старше почти на десять лет, но с ней разница не ощущалась. А вот Костя, похоже, до серьёзных разговоров ещё не дорос.

— Вашей бывшей жене, — напомнил я, — было немного не до того. Он оставил контакты?

Как я и предполагал. Странно только, что поехал не туда… Видимо, по месту прописки.

— Оставил.

— Скиньте, пожалуйста, Васе или Жене, если несложно. Я этим займусь.

Мне кажется, я даже по телефону услышать раздражённый скрип зубов.

— Как Женя себя чувствует? Она в больнице? Дома никого нет.

Ну наконец-то, правильные вопросы.

— Уже нет. У неё сотрясение и ушибы, но ничего серьёзного.

— Значит, у тебя, — собеседник фамильярно перешёл на «ты». — Ясно. Скажи адрес, я заберу сына.

Вася, который, очевидно, слышал почти весь разговор, округлил глаза и замотал головой. Да что ж у них такое происходит?

— Не стоит. Василий под присмотром. Вместе с Женей. Она перезвонит вам, когда сможет.

Послышалось заглушённое писком домофона ругательство, и звонок прервался, а я с усмешкой взглянул на экран, чувствуя облегчение. Уж кто, а этот сопляк мне точно не соперник.

Женя

В сотый раз за час сменив положение, я раздражённо вздохнула. Самочувствие постепенно приходило в норму, спать хотелось всё меньше, но делать ничего по-прежнему было нельзя. Отдыхать, иногда прогуливаться по квартире и слушать аудиокниги — вот максимум, который мне разрешил Вадим. А Гоша неустанно следил за выполнением указаний. Это безделье меня убивало… А с другой части квартиры тем временем доносился заливистый смех. Похоже, мужчинам было очень весело. Устав страдать в одиночестве, я решительно сползла с постели, завернулась в плед и пошла на звук.

Гоша с Васей обнаружились в гостиной. Сын, уже одетый в пижаму, сидел на диване, мой босс, подперев голову рукой, лежал рядом, а между ними располагалась почти опустевшая миска с попкорном. Оба были так увлечены происходящим на экране телевизора, что даже не сразу меня заметили.

— Чем заняты? — не в силах сдержать улыбку, спросила я.

Глядя на них, я испытывала двойственные чувства. Видела, как сильно тянулся к Гоше мой котенок, и понимала — ему очень не хватало отца, но не знала, как это справить.

— Мамуля! — обрадовался сын. — Мы смотрим Гринча!

Волков же поднялся с дивана.

— Всё в порядке, Жень?

— Да, просто устала лежать, а у вас тут так весело, — оттолкнувшись от косяка, я двинулась к ним. — Можно присоединиться, или на вашу вечеринку девочек не пускают?

— Спрыгивай, Вась, разложим диван, — за них двоих ответил Гоша и всучил Васе миску. — Сбегай пока, намути нам ещё попкорна. Справишься?

— Да! — Сынуля, обрадовавшись своей причастности, тут же убежал на кухню.

Послышались шелест пакетов и хлопок дверцы микроволновки. Заметив мой взволнованный взгляд, Волков отмахнулся.

— Не переживай, предыдущий пакет он тоже делал сам.

Я с плохо скрываемым трепетом уставилась на босса. Удивительно, как хорошо он, оказывается, разбирался в детской психологии. Это, кстати, была одна из наших с Костей проблем — вместо того, чтобы поощрять самостоятельность, он, наоборот, подчёркивал детскую беспомощность. Самый страшный кошмар пятилетки.

— Ты чего? — спросил Гоша, и я поспешила отвести взгляд.