— Если понадобиться, пойду, — невозмутимо парировал я, страхуя, пока Крылова медленно, но верно ползла по стеночке в сторону гостевого санузла.

В ответ она лишь недовольно фыркнула. На мгновение замешкалась у двери, видимо, прикидывая, сможет ли от меня избавиться, но поняла, что и пытаться бесполезно.

— Помоги снять толстовку, — неохотно попросила, когда я закрыл за нами дверь, и, поморщившись, приподняла руки.

Об этом я как-то не подумал. Надо было брать что-нибудь на молнии… Максимально аккуратно стянув кофту, я сжал ту в руках и, точно дебил, уставился на почти ничего не скрывавшую тонкую майку. А потом посмотрел на Женино отражение и тяжело сглотнул. Почему я раньше не замечал, какая она красивая? Умывшись, Крылова потянулась за полотенцем и вдруг поймала мой взгляд, который я старательно пытался не опустить вслед за скользнувшей по шее каплей воды. Несколько мгновений на Женином лице читалось непонимание, внезапно сменившееся неподдельным изумлением, а после на бледных щеках расцвёл лёгкий румянец. Чуть дрогнули губы, но, похоже, слов Женя не нашла, да и я смог только криво улыбнуться. Ещё одно мгновение, и она опустила взгляд, закрывшись от меня полотенцем.

Промокнув лицо, она смущённо попросила:

— Гош, выйди, пожалуйста, мне надо… В общем, ты понял.

На этот раз в голосе не было ни намёка на раздражение. Только лёгкая растерянность.

— Да, конечно, прости, — спохватился я. Придурок. — Если что, зови.

Оставив Женю наедине с собой, я в два широких шага покинул ванную, прислонился к захлопнутой двери и сдавил пальцами переносицу. Разумеется, Крылова всё поняла. Но я, кажется, оказался к этому не готов.

Женя

После того как Гоша ушёл, мне понадобилось несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Опершись ладонями о раковину, я смотрела на своё отражение и не понимала, как такое вообще могло быть возможно. Какая же я дура, господи! За эти два дня я перебрала столько причин странного поведения Волкова… Допустим, помочь с его стороны было просто по-человечески правильно. Присмотреть за ребёнком, учитывая нашу сложную ситуацию, в которую его не постеснялись посветить мой непосредственный сын и брат подруги, тоже. Но зачем тащить нас к себе? А эти его слова на улице? Было чертовски обидно. Умом я понимала, что Гоша прав, но… как… да кто он вообще такой?! И только сейчас до меня дошло. Волков вел себя, не как слегка тронувшийся умом начальник или друг. Он вёл себя, как мужчина.

Я нервно усмехнулась. Уже и забыла, какого это. Даже не заметила очевидного… Вот только пока не понимала, что делать с этим знанием. Нравился ли мне Георгий? Конечно, да! Покажите полоумную, которой он бы не понравился… Волков был из тех мужчин, что выиграли генетический джекпот. Умный, привлекательный, успешный. Но я была замужем (и, технически, оставалась там до сих пор) и мысли не заходили дальше банального женского интереса. А в последнее время вообще не хотелось думать о каких-либо мужчинах. Ни настоящих, ни гипотетических.

Снова умывшись ледяной водой, я посмотрелась в зеркало. Оттуда на меня глядела писаная красавица — осунувшаяся, бледная, взъерошенная, ну а огромный синяк на пол лица и тёмные круги под глазами добавляли особого шарма. Откровенно говоря, с трудом верилось, что Волков мог обратить на меня внимание. Он предпочитал совершенно других женщин. Многих я видела лично. Одних ранним утром, когда заезжала к боссу, чтобы подписать срочные документы… Другие не стеснялись на светских мероприятиях напомнить Гоше о близком знакомстве . На их фоне я была самой настоящей серой мышью. Какая муха его укусила?

Деликатный стук вырвал меня из водоворота мыслей.

— Жень, ты в порядке?

— Да, уже выхожу, — как можно бодрее отозвалась я.

С Волкова же станется снова ворваться… Кое-как собравшись с духом, я покинула своё укрытие и тут же попала под прицел обеспокоенного взгляда. Я провела в ванной не меньше десяти минут. Неужели Гоша всё это время стоял под дверью?

— Всё хорошо? — ещё раз переспросил он. И, удовлетворившись кивком, настойчиво подтолкнул в сторону своей спальни. От прикосновения горячей ладони по спине побежали мурашки. — Давай тогда в постель, и я схожу в машину за вещами. Там и лекарства остались.

Вещи, ну конечно… Выходит, Гоша ещё вчера знал, что Вадим меня отпустит, и промолчал. И Вася тоже. Спелись, партизаны.

— Я могу лечь в гостевой…

Конечно, я бы с куда большей охотой сейчас легла на свой диван. Ситуация из абсурдной превратилась в до безумия неловкую, и я не представляла, как её разрешить. Отпускать нас домой Гоша явно не собирался, а на противостояние с упертым начальником у меня сейчас просто не было сил. К тому же, нам не мешало поговорить.

— В гостевой Вася, и там нет моего шикарного ортопедического матраса. Меньше споров, Женя.

Организм, кажется, тоже был в сговоре с Волковым, потому что на пороге меня настиг очередной приступ головокружения, и через мгновение я оказалась в постели. Правда, крутость матраса оценить не удалось — под спиной было не меньше трёх подушек.

— Лечь бы уже нормально… — в сердцах пожаловалась я в попытке устроиться удобнее.

— Пока нельзя. — На ноги опустился плед. — Болит?

Дурацкое лёгкое. Лежать нельзя, давящую повязку нельзя. Ходить можно, но сотрясение, поэтому тоже нельзя.