Я быстро меняю обувь. Не дожидаясь, пока Лили ответит, я вешаю трубку и бегу к другому концу арены, игнорируя тот факт, что кто-то — определенно Аарон — преследует меня.

Мне нужно увидеть ее.

Когда я вижу ее светлые волосы чуть выше перил — это значит, что она либо разговаривает по телефону, либо пишет в своем дневнике, — я испытываю мгновенное облегчение. Даже не уверен, почему.

Лили остается сидеть, когда я подхожу к ней, но когда я стою перед ней, ее голова запрокидывается, чтобы встретиться с моими глазами.

— Поздрав…

Я направляю свои губы на ее губы, нежно целую ее, но в то же время достаточно грубо, чтобы вырвать из ее горла тихий стон.

Я даже не знал, что мне нужен этот поцелуй, пока мои губы не накрыли ее.

Я также не знал, что собираюсь поцеловать ее, пока не обнаружил, что делаю это.

— Спасибо тебе, — говорю я, оторвавшись от ее губ. — За поздравление. Я не дал тебе закончить предложение.

— Пожалуйста.

Глядя через плечо Лили на сиденье, я замечаю ее мятно-зеленый блокнот, лежащий на одном из них. Прежде чем у нее появится шанс снова забыть его, я хватаю его.

— Что ты делаешь? — спрашивает она с замешательством, написанным на ее лице.

— Держи это на случай, если ты снова случайно оставишь это здесь.

— Я не оставлю его здесь.

— Конечно, Лилибаг.

Она слегка улыбается, осторожно обвивая руками мой торс, притягивая меня в свои объятия.

То, что я думал, будет милым и дружеским объятием, быстро оказывается попыткой убить меня, когда ее ледяные руки проникают под мою майку.

Но я не сдвинусь с места. Я этого не делаю, потому что если бы я это сделал, Лили больше не обнимала бы меня. Так случилось, что мне нравятся ее объятия, которые почти никогда не случаются слишком часто. Даже больше, чем мне нравится, когда ее губы прижимаются к моим.

Неважно. Я люблю ее губы больше.

— Ты готова к четвертому дню? — спрашиваю я, тоже обвивая ее руками, прижимая ее ближе к своей груди.

— Зависит от того, куда ты меня повезёшь.

— Мы недолго побудем у Эйры, а потом я отведу тебя куда-нибудь, чтобы выпустить свою агрессию.

— Я не агрессивна. — Она смотрит на меня, дуясь.

— Хорошо, тогда оставим это на завтра. — Я целую ее в лоб. — Это катание на роликах.

— Нет, — рявкает голос позади меня.

— Она не может этого сделать. Ей даже не разрешают кататься на коньках на льду.

Я смотрю на Лили, поднимая брови. Я точно знаю, что ей можно, но она просто не хочет. Или, скорее, ее депрессия не позволит ей.

— Что, если я пообещаю, что не позволю ей сломать себе кости? — Я вежливо прошу или красиво притворяюсь.

Я имею в виду, типа, да ладно, Аарон сейчас слишком остро реагирует. Я понимаю, что он в бешенстве. Я тоже был бы в бешенстве. Но он уже должен пережить это. Он был тем, кто сказал мне пойти на это. Если бы он этого не сказал, черт, я не думаю, что даже продолжал бы встречаться с Лили в течение этих девяти дней.

Это неправда. Я определенно продолжал бы видеться с ней. Ежедневно.

— Ее мать отрубит тебе голову.

— О, — задыхаюсь я. — Думаю, мне пора познакомиться с твоей мамой, — говорю я Лили. — Она полюбит меня. Я знаю, что твой отец любит меня.

— Чувак, серьезно? — Аарон стонет, неодобрительно качая головой.

— Я жутко серьезен, — говорю я ему. — Твой папа любит меня.

Возможно, это немного преувеличено. Не то чтобы отец Аарона прям любит меня. Не то чтобы я хвастался, но однажды он назвал меня своим сыном. Но та часть, где я сказал, что мать Лили полюбит меня. Матери обычно ненавидят меня… кроме моей собственной.

— Аарон, — голос Лили стал резким, — ты же не серьезно злишься на Колина, не так ли?

Аарон не отвечает, он предпочитает молчать. Если он не ответит, она не будет продолжать спрашивать.

Просто мы говорим о Лили.

— Ответь мне.

— Ты не поймешь этого, Лили. — Аарон снова проводит рукой по волосам. — У тебя нет младшей сестры, которую нужно защищать от парней.

— Даже если бы была, Аарон, это не твоё гребанное дело. Ты не знаешь Колина.

— Именно! — кричит он. — Я знаю Колина! Я знаю, с кем он был раньше. И знаю, как дерьмово он обращался с каждой из тех девушек до тебя.

В его словах есть смысл. Раньше я не был по-настоящему нежным ни с одной из этих девушек. Но Аарон также знает, что я хорошо отношусь к людям, которые мне нравятся, и действительно забочусь о них.

Я не могу винить его за то, что он злится. Я бы без колебаний ударил его по лицу, если бы он прикоснулся к моей сестре, независимо от того, насколько хорошо я знаю, что он будет с ней обращаться.

— Хорошо. Но ты явно не знаешь, что он делал прошлой ночью. Ты не знаешь, как он обращается со мной, Аарон. Он ничуть не обижает меня. Во всяком случае, я та, кто плохо обращается с ним. Я тащу его за собой, а не наоборот.