Когда в нашем разговоре возникла пауза, Матвей вдруг сказал:

— Расскажи мне о Егоре.

— Зачем?

— Хочу знать. Я же рассказал тебе об Ольге, когда ты попросила.

— Ольга была твоей невестой, ты любил её. А я никогда не любила Егора. Возможно, полюбила бы, мы совершенно точно были увлечены друг другом. Но появился ты, и я забыла обо всех других парнях.

— Но потом вспомнила?

Офигеть! Сам написал мне письмо, в котором уверял, что я должна найти себе мужчину, создать семью и родить детей, а теперь предъявляет! А он именно предъявляет, надо видеть его напряжённое лицо и слышать напряжённый голос!

Что ж, тем лучше. Матвей ревнует, а значит, моя месть будет осуществлена в лучшем виде!

— Егор сам ко мне подошёл. В университетской столовой, зимой. Мы с ним поболтали, а потом он пригласил меня в кино. Начали встречаться. Даже в Новый год были вдвоём. Именно тогда я и поняла, что не могу быть ни с кем, кроме тебя.

— Этот гад хватал тебя? Прикасался к тебе? Целовал?

— А сам ты как думаешь?

— Чёрт, как я мог это допустить? Олух! — Матвей сжал зубы и закрыл глаза.

— Ты же сам сказал, что я должна кого-нибудь встретить и полюбить. Это был твой наказ, — я уже не пыталась скрыть свою язвительность.

— Но я не думал, что ты такая послушная и исполнительная!

Должно быть, со стороны мы выглядели очень забавно. Хорошо, что в трамвае было мало пассажиров. Мы сидели в самом конце вагона, а впереди ехали несколько пожилых женщин.

Я не выдержала и захохотала. Матвей с укоризной посмотрел на меня, встал и пошёл у выходу. Как раз объявили остановку, и я едва успела выскочить из вагона и догнать Матвея уже на улице.

— Матвей, ну что за детский сад?! — я схватила его за руку, и он вдруг остановился.

— Прости, — тихо ответил он. — Я с тобой скоро совсем с ума сойду.

— Прощаю, — не обращая внимания на любопытных прохожих, я обняла Матвея и поцеловала его.

Он отвечал мне, горячо и страстно.

— Ты только моя, — прошептал он. — Я тебя никому не отдам.

А вот это мы ещё посмотрим! Я бы не была столь уверенной.

— Долго ещё ехать? — спросил Матвей.

— Две остановки. Можем и прогуляться.

— Тогда пойдём пешком, — улыбнулся Матвей и взял меня за руку. — Я мороженого хочу, а ты?

— И я тоже.

Вскоре мы увидели небольшой киоск с мороженым. Матвей купил два рожка с шоколадным пломбиром, и мы продолжили путь.

Нам с Матвеем так понравилось гулять по городу, взявшись за руки, что…

В общем, пока мы шли до стоянки, той, что у гипермаркета, увидели парк аттракционов. Ну как увидели? Мы оба выросли в этом городе, а парк был там, где был, очень давно: с пятидесятых годов двадцатого века.

Конечно, аттракционы обновлялись, а деревья вырастали всё выше, но парк имени Горького был в нашем городе величиной постоянной, неизменной.

— Я тут, в самом парке, лет двадцать пять не был, только мимо проезжал!

Матвей удивлённо оглядывался по сторонам. Конечно, двадцать пять лет назад тут всё было, наверно, по-другому. А я была в парке два года назад, с братьями.

— И тогда случайно попал, — продолжал вспоминать Матвей. — У соседского мальчика, моего приятеля, был день рождения, и родители его повезли сюда. Он пригласил меня и ещё одного мальчишку из нашего двора. Летом все разъезжались кто куда, много гостей не пригласишь. Вот тогда я здесь и был, в первый и в последний раз.

— А где сейчас этот друг? — проглотив комок в горле, спросила я.

Мне до ужаса жаль было маленького, никому особо не нужного Матвея, который в детском парке был лишь однажды, и то с чужими людьми.

— А потом эта семья переехала из нашего двора, — равнодушно сказал Матвей. — Точнее, они вообще уехали в другой город.

Задрав голову вверх и прищурившись, он смотрел на колесо обозрения.

Я не поверила его нарочито равнодушному голосу. Поняла, что в детстве он очень переживал отъезд единственного друга.

— А потом, в студенческие годы? Когда вы встречались с Ольгой? Почему не приходили сюда?

— Ольгу не интересовали развлечения такого плана. Хотя… Если честно, я и сам особо не стремился к развлечениям, некогда было. Учился, работал, очень уставал. Приходил домой и падал спать замертво, даже поесть иногда не было сил. Надо было на свадьбу зарабатывать. Пойдём на колесо, Милана?

— Нет-нет, я на это не подписываюсь! Высоты боюсь, — выставив перед собой ладони, я отступила на пару шагов.