СЮЖЕТ 26/3

Эль-де-през возвращается (так же внезапно и так же бесшумно) и суёт Андрею под нос цветную фотографию неописуемой красоты: лето, зелень, роскошный белый лимузин аномальной длины, и какие-то люди рядом — стоят у распахнутых дверец.

— Это кто, по-твоему? — спрашивает Эль-де-през с невыразимым презрением.

— Ты.

— А это?

— Не знаю.

— Он. Между прочим, заметь: рядышком. Вась-вась.

— Понял. Сражен. Сдаюсь.

А ведь и в самом деле: «печальный человек с длинными волосами». Бледное, слегка одутловатое лицо, уголки губ опущены, глаза чуть прищурены от солнца (в руках — темные очки). Все вокруг улыбаются, зубы напоказ, а он — нет. Ему — грустно. Или, может быть, скучно. Какой-то он… несовременный! Вот точное слово: несовременный. Несовременная одежда подержанная и мешком. Несовременное лицо… Выражение лица несовременное И эта общая печальная расслабленность…

— А женщина кто?

— Супруга. Алена Григорьевна.

— Красивая.

— Ну дак!

— Краси-ивая… — повторяет Андрей, — И дети есть?

— Есть. Сынишка. Алик. Это он нас как раз и фотографирует.

— А вот это кто, с тросточкой?

Эль-де-през протягивает руку и отбирает у него фотографию.

— Много будешь знать, знаешь что будет?

— Гос-с-с… Подумаешь, тайны! Подожди, а что там у тебя написано? Покажи!

Эль-де-през показывает, и с удовольствием. На обороте четким детским почерком написано (фломастером):

«Эль-де-презу — с благодарностью за все».

И витиеватая неразборчивая подпись. И дата: июль прошлого года. Числа нет. Наверное потому, что снималось в один день, а надписывалось — в другой.

— А почему его зовут Аятолла?

— Его зовут Хан Автандилович, — резко говорит Эль-де-през, — Или господин Хусаинов. А ты не повторяй глупостей.

СЮЖЕТ 26/4

Андрей молча смотрит на него: какой он огромный, черный, грозный и праведно встопорщенный. Потом говорит:

— Кайлас помнишь?

— Ну, — отвечает Эль-де-през, сразу же помягчев и сделавшись Серегой, Сержем, Серым, Щербатым.

— Черная гора. Долина Смерти. Титапури…

— «Обитель голодного черта»… — Сережа уже больше не сердится, взгляд его делается задумчив.

— Если бы я тогда самого господа Бога назвал аятоллой, разве ты на меня обиделся бы?

— Ну, я вообще-то неверующий, — Эль-де-през от внезапных воспоминаний совсем смягчается, но тут же суровеет.

— Все! — говорит он Горю Луковому, — Ты меня достал. Пошел с глаз моих, чтобы я тебя не видел. Игрушки убрать! Десять минут тебе на все… Дай сюда вилку…

Горе Луковое радостно отдаёт вилку с куском котлеты, съезжает со стула и радостно топает в глубь квартиры, мелькая вылезшей из рейтуз клетчатой фланелевой рубахой.

— Побеждает не сила, — говорит Андрей поучительно, — Побеждает терпение.

— Это ты о чем? — спрашивает Эль-де-през с подозрением, но не уточняет — суёт в рот остаток котлеты, а вилку, не вставая и не прицеливаясь, с большой точностью переправляет через всю кухню в мойку. С лязгом.

— Слушай, — говорит Андрей задумчиво, — Как ты думаешь, почему меня детишки не любят?

— А кто тебя, такого, вообще любит?

— Гм. И то верно. Впрочем, женщины! Женщины меня любят.

— Это не любовь, — говорит Эль-де-през пренебрежительно, — Это похоть. При чем здесь любовь?

Андрей почему-то сразу же вспоминает анекдот про мужика, который своей законной решил однажды показать по видику крутую порнуху, но не рассказывает анекдот: у Сережи некая затрудненка с юмором. Смешные истории он не воспринимает и ничего смешного в этой жизни никогда не замечает.

'Ну, не знаю, не знаю, — говарит он, — Со мной никогда ничего смешного не происходит…

Он строгий парень. Но зато надежный как роллс-ройс.

СЮЖЕТ 26/5

— А откуда он знает, что ты — Эль-де-през? — спрашивает вдруг Андрей, и на этот раз понят немедленно, хотя, казалось бы, речь уже совсем о другом.

— Сам удивляюсь, — признаётся Эль-де-през, — Знает откуда-то. Он вообще все знает.

— Но ты ему не говорил?

— Конечно, нет. Чего ради? Да и когда? Он со мной два раза всего разговаривал: когда я нанимался к нему и когда он меня отправлял в эту командировку…

— В какую еще командировку?

— Ну, в охрану к этому, к Профессору, к кандидату нашему.

— А-а-а…

— Я ведь не насовсем к нему перешел, — объясняет Эль-де-през, доставая из холодильника новую банку, — К кандидату. Я ведь только на время выборов.

— Ну и что, тяжелая работа?

— Да нет. Нормальная. Я бы даже сказал — пустяковая. На хрен кому он нужен, этот наш Профессор?

— А говорят, у него рейтинг вдруг круто пошел вверх, — замечает Андрей между прочим.