— Ты мне нужна, Юля.

Если бы он сказал это иначе, можно было бы понять в плане чувств, но.. контекст у сказанного совершенно иной, он пугающий и заставляет меня передернуть плечами, подтянуть одеяло еще выше, так как моя нагота вдруг становится какой-то неправильной.

Так странно. Игнат стоит абсолютно голый, совсем не стесняясь своего тела, демонстрируя, что утро у него начинается, как у любого здорового мужчины, с определенной реакции организма, а я, наглухо спрятанная под одеялом, чувствую свою уязвимость.

Неожиданно между ног саднить начинает, и чувствую липкость между ног, что естественно после того, как он принес меня полусонную из ванной и дал немного поспать.

Игнат вновь ночью взял меня, неистово, дико, с криками и моими стонами, он брал меня, меняя позы, будто насытиться не мог.

Отгоняю жаркие картинки, качаю головой и задаю очередной вопрос:

— Зачем я тебе нужна, Игнат? Спустя столько времени зачем я тебе понадобилась?!

Мой голос отчего-то дрожит, когда произношу эти вопросы и замираю под пристальным взглядом опасных глаз.

— Ты уверена, что хочешь услышать ответ? — отвечает вопросом на вопрос, и что-то предостерегающее проскальзывает в его голосе. Как змея, которая проползла мимо и вдруг остановилась, осознав, что жертва в миллиметрах.

— Ты ведь зачем-то пришел за мной. Ты не знал, что я ни в чем не виновата. Считал преступницей, но все равно вернул меня.
– мысли вслух, но будто в себя прихожу от морока. Соображать начинаю.

Первый шок от осознания прошел, и мозг включился.

— Да. Потому что ты мне была нужна. И я сделал то единственное, что должен был.

Оборачиваюсь в одеяло и встаю, становится невыносимо смотреть на Игната, на то, как он возвышается надо мной и давит своей монолитностью.

Приближаюсь к Юсупову и все равно снизу вверх гляжу, заглядывая в его глаза.

— Почему я тебе нужна, Игнат? Зачем тебе вновь понадобилась жена? Зачем ты вернул меня?

Прикрывает широкие веки на мгновение, и на губах какая-то горькая улыбка цветет.

— Ты всегда была умной девочкой, родная... но сейчас.. остановись. Просто остановись, Юля, не береди..

Понимаю, что предостережение Юсупова не на пустом месте, оно имеет под собой основание, но моя душа рвется в клочья, и я повторяю свой вопрос:

— Зачем... пожалуйста. скажи. зачем, Игнат?

Пауза. Юсупов смотрит на меня так внимательно, но слов не произносит, а я понимаю, что умру, если не докопаюсь до истины.

— Пожалуйста. скажи. зачем? — вновь повторяю, глядя в глаза Юсупова, которые становятся какими-то странными, когда он кивает, будто решение принимает.

И в меня летит его ответ, прошивающий сердце насквозь:

— чтобы ты родила мне ребенка. Наследника.

Слова Игната ранят. Я застываю. В упор смотрю, и кажется, что земля уходит из-под ног.

— Что?!

— То, что слышала, Юля. Я хотел вернуть тебя, заставить родить мне наследника и убрать из своей жизни. Помешательство. Болезнь. Называй как хочешь, но я тебя не только не забыл, я каждый чертов день сдерживал себя, чтобы не ворваться в твою жизнь и не..
– замолкает, зубы сжимает, а я примерно понимаю, какой ужас и кошмар могли ждать меня.

— Я не хочу тебе лгать. Я виноват перед тобой и сейчас хочу строить наши отношения с чистого листа, на полном доверии. Я мог бы сейчас солгать тебе. Мог бы придумать высокопарную муть, и ты бы мне поверила. я мог бы. но.. я не хочу. Я хочу быть правдивым с тобой, хочу говорить то, что есть, я хочу начать все сначала, а для этого не хочу, чтобы были тайны, которые могут в один день вскрыться и порушить все то, что между нами будет. Я не могу без тебя, Юля, ты та единственная женщина, от которой я детей хочу. Только ты.

Меня шатать начинает, мир кружится, и я моргаю, не осознаю, что по щекам опять слезы текут.

Ловит мое лицо, баюкает в своих руках и смотрит в мои глаза.

— Только ты. Люблю тебя. И детей от тебя хочу. Но… Только тогда, когда сама захочешь.

ЕГО глаза шарят по моему лицу, а на твердом лице проскальзывает вся палитра чувств.

— Я мог бы солгать. Но... вот он я, во всей своей ужасающей правде. Я ненавидел тебя, потому что любил. Потому что ты нанесла мне удар в спину, потому что ты была той единственной, которую допустил до себя и которой позволил подойти на расстояние этого самого удара.