— Тогда скажи, когда? — Винтик упер руки в бока и глянул на товарища исподлобья.

— Что — когда? — опешил тот.

— Когда у меня будут такие же стильные шмотки?! — Винтик похлопал Шпунтика по плечу.

— О-о-о! — Тот закатил глаза и, оставив приятеля без ответа, продолжил движение.

— Не понял! — взревел тот.

— Если бы я дал тебе портки того хмыря, ты бы угомонился?

— На хрен портки! Я про все остальное.

Шпунтик снова притормозил. На этот раз Винтик налетел на него и повис, цепляясь за плечи. В манерах же Шпунтика вдруг обнаружилось величие, присущее носителю дорогого костюма с галстуком, коим он теперь являлся. Он аккуратно поддел руки друга двумя пальцами, снял их с себя, как мертвые лианы, и глянул на него сверху вниз:

— Послушай… хм… у нас куча бабок и пистолет. Мы горы можем свернуть, а ты мелочишься. Я разрабатываю план, ты же мне только мешаешь своим нытьем.

— Какой план? — зачарованно пролепетал Винтик, от внимания которого не укрылись разительные перемены, происшедшие с другом за последние полчаса.

— Какой, какой… — Шпунтик нахмурился. — Как лучше использовать огнестрельную удачу, которая сама приплыла в наши руки.

— И?

— И! — передразнил он. — Я же не Архимед, чтобы орать «эврика» ни с того ни с сего. Я должен все обмозговать.

— А при чем тут костюм? — неожиданно напомнил ему Винтик. — Почему ты заграбастал себе костюм? И вообще, я уже испытываю по отношению к тебе классовую ненависть! Смотри, ты в пиджаке, при бабках и пистолете, а я все тот же трезвый голодранец. Это несправедливо, мать твою!

— Ну, не мелочись! — Шпунтик поморщился и легонько отпихнул его от себя. — Будет и у тебя костюм.

— Когда? — Разговор явно зациклился.

— Когда, когда… — проворчал Шпунтик, углубляясь в кусты.

Он вдруг замер. Винтик тут же налетел ему на спину.

— Тихо! — Шпунтик толкнул его в бок.

— Что — тихо? — Тот все-таки перешел на шепот. — Человек просто хочет узнать у лучшего друга, когда тот перестанет дурить и поделится с ним результатом…

— Тихо! — повторил Шпунтик, всматриваясь в просвет между ветками.

— Что — тихо? Я просто спросил, когда?!

— Когда? Да хоть сейчас! — Шпунтик нехорошо усмехнулся и кивнул на копошащихся в высоких зарослях крапивы Кудрявого и Беку.

В отличие от недавно пострадавшего Саши Косолапых, эти парни не носили шикарных костюмов, но их джинсы и кроссовки тоже имели вполне недурной вид.

— Я тебе говорил, что нужно молчать! — ворчал Кудрявый.

— Угу, — сдержанно отвечал ему Бека.

— Я тебе говорил, что никогда нельзя лезть в бутылку?!

— Угу…

— Особенно с нашим нервным шефом!

— Угу…

Кудрявый досадливо рубанул лопатоподобной ладонью по крапиве:

— Чего ты все заладил: угу, угу! Лучше бы ты в машине молчал!

— Угу, — не изменил себе Бека.

— А, что с тобой говорить. Тебя Принц задницей назвал!

— Тебя тоже, — тихо парировал Бека.

— Если бы ты не пришил чужака, мы бы сидели сейчас в шоколаде. — Кудрявый покалечил очередной ствол крапивы.

— А я телку на вечер заказал, — грустно вспомнил Бека.

— Зачем? — злорадно хохотнул товарищ по изгнанию.

— Как это?

— Как это! Что бы ты с ней делал, с телкой-то! В твои грабли, которые ты по недоумию называешь руками, вообще ничего доверить нельзя. Вон тебе Принц труп доверил, и что из этого вышло?! А?! А тут телка! Какая-никакая, а живой человек!

— Дерьмо ты! — после минутного раздумья изрек Бека.

— Ну да, конечно! — фыркнул Кудрявый. — Ты пристрелил постороннего человека, ты сунул его в чужую машину, ты эту машину проморгал, а я дерьмо. Очень логично!

— А кто трепался постоянно, так что шефа чуть не стошнило? — выказал неожиданное красноречие Бека.

— А кто прогнусавил последнее слово, из-за которого мы теперь по уши в крапиве?!

Он вдруг размахнулся и наотмашь врезал Беке по бритому черепу. Тот, охнув, повалился в жестокие заросли, откуда зло прошипел:

— Я тебе сейчас яйца откушу!

— Чего?! — Кудрявый развернулся, презрительно сплюнул и нырнул вслед за ним.

Крапива заходила ходуном, извергая двухголосье проклятий.

Этой несанкционированной баталией и воспользовались Винтик со Шпунтиком. Они подобрались на полусогнутых к дерущимся и застыли над ними, изготовившись напасть. Шпунтик вытянул перед собой руку с пистолетом, нацелив его на более упитанного Кудрявого.

— Эй, братья, — громко взревел Винтик, — покайтесь, и разойдемся с миром.