— Ну, бёдра красивые…

Джордж на секунду густо покраснел, словно эта фраза хоть как-то могла выдать его вчерашние фантазии. Чтобы ситуация не была подхвачена и растиражирована компанией, он спросил небрежно: «Вуд, ты вступишь в клуб?», вставая и делая вид, что пошел шугнуть малолеток к двери. Скромный Вуд выбивался из общества развязных парней даже на уровне выражения лица, и то, что он не в клубе, мог бы угадать любой случайный студент.

— Не, пацаны, я не могу так.

— Да просто он девственник! — вставил Дин, затем пошарил в куче новоприбывших закусок в поисках колбасок из вепря.

— Он не девственник, я свидетель, — сказал Кормак. Он все никак не мог определить наиболее маскулинную позицию: икроножная мышца на столе быстро затекала, и в арсенал вошли классические широко расставленные ноги. — Я видел его с девушкой в раздевалке после квиддича два года назад.

Теперь настала очередь Вуда густо краснеть.

— Спасибо тебе за эти свидетельские показания, Кормак, — пробурчал он кисло.

— Ступефай! — Джордж пальнул куда-то за дверь и вернулся на место. Его веснушчатое лицо снова было привычного цвета.

— Воу-воу, Вуд, что за цыпочка, и почему я не знаю?! — развеселился Фред.

— Я вам, шакалам, ничего не скажу! У меня все серьёзно. Было… Я не могу присовывать человеку в каком-то чужом обличии.

— Да не, ты просто дев…

— Я тоже не могу, поэтому и шлю ваш клуб лесом, — сказал Фред, вскинув брови и плотоядно улыбнувшись в свой бокал с подмешанным в сок виски. Симусу пришлось оборвать фразу на середине, потому что нельзя сказать Фреду то же, что можно Вуду.

— Так что? — сменил тему Ли, — значит, тебя теперь не оставят на второй год из-за трансфигурации?

— Благодаря Гермионе — нет, — сказал Фред, выпуская смеющихся чертиков из глаз, предвосхищая пересказ истории про натирание его палочки.

История неистово понравилась всей компании. Вытирая слезы и сгибаясь от смеха, они еще несколько минут смаковали эпичный диалог.

— Куда записаться, чтобы Гермиона натерла мою палочку следующей? — рыдал Кормак. Его тщедушные попытки самоутвердиться разбивались, как сосульки об асфальт, в присутствии близнецов. Их стая не признавала никаких перестановок сил.

========== Часть 7. Попытка-пытка ==========

Комментарий к Часть 7. Попытка-пытка

Куда приводит смелость?

Самые неаккуратные студенты традиционно были наказаны в конце занятия по зельеварению. В этот день кабинет был особенно душным, а реагенты в стеклянных колбах так и намеревались выскочить из скользких рук школьников.

Как блестящей студентке на этом предмете, Холле, сквозь досаду в душе, пришлось саботировать собственное идеально выверенное зелье, прекрасно зная нравы профессора Снейпа. Остаться после уроков наедине с самым неаккуратным из всех, за исключением, пожалуй, Невилла, — это единственный придуманный ею способ попробовать как-то поговорить с Фредом без всей его женско-мужской свиты тупоголовых пингвинов.

Гора грязных котлов, это может занять час-другой, но риск того стоил, откладывать некуда. Спать становилось всё труднее, влюблённость выходила из берегов, руша хрупкий шаткий мир рейвенклонки. «Сейчас или никогда. Всё или ничего» — так она себя подбадривала, наблюдая за струйкой бормочущих студентов, покидающих зал.

Фред же не собирался торчать тут весь день, поэтому наколдовал щетку с раствором, которая сама перелетала из котла в котёл. Так его мать мыла посуду дома. Пока раздавался шелест щетины о сталь, Фред, покачиваясь на задних ножках стула, перелистывал недавно присланные из дома комиксы. Никакого внимания на окружающее он не обращал, даже не видел, что за его спиной осталась еще одна студентка.

Момент был самый что ни на есть удачный, осталось только собрать всю волю и подойди.

На негнущихся ногах и далеко не с первой попытки, стараясь унять нервное дыхание, Холла подобралась к Фреду и положила перед ним трясущимися пальцами свой строго оберегаемый цветок. Уизли поднял глаза и непонимающе посмотрел на неё поверх красочных страниц, не сразу даже разобрав, кто перед ним.

— А, это ты, Холла, — и тишина.

«Во рту пересохло, скоро не смогу даже губ разомкнуть…»

— Что это? — наконец выдавила она из себя неестественно высоким голосом. Гриффиндорец опустил комикс и взглянул на предмет.

— Это чернильница, — произнес он равнодушно. Холла замерла в недоумении: он издевается снова или сошёл с ума?

Фред, прочитав её взгляд, взмахнул своей улучшенной палочкой, и цветок снова стал тем, чем был ранее: сухой грязной чернильницей со сколом на горлышке. Шокированный писк вырвался из Холлы, она прикрыла в ужасе ладонями рот. Он уничтожил этот прекрасный цветок, который она так берегла, безбожно уничтожил!