Я в шоке от такой неожиданной и стремительной перемены настроения моей родственницы, ощущаю внутри себя смесь тревоги, сожаления и непонимания.

— Слушай меня внимательно, — грозно заявляет она.

Я не могу поверить своим глазам!

Разум нелепо кружится, и я погружаюсь в оцепенение. Как такое могло произойти? Секунду назад тетя проливала море слез передо мной, а сейчас она превратилась в непокорную львицу, стремящуюся к контролю и борьбе до последнего вздоха.

Ее глаза сверкают яростным огнем, готовым сжигать тех, кто осмелится встать на ее пути. Чувствую мощь и решимость, с которыми она готова противостоять всем противникам, пользуясь всеми доступными ей средствами.

— Ты должна заставить их уехать отсюда, понимаешь? — требовательно спрашивает тетя.

— Что ты задумала? — шепчу я.

— Нет времени объяснять, Ульяна. Но ты должна заставить вывезти себя отсюда, с этого острова.

— Не думаю, что у меня получится. Они не учитывают моего мнения, — противлюсь я.

Раздавшиеся выстрелы за дверью сразу же утихают, словно приостанавливая время и заполняя пространство мгновенной тишиной. В этот миг, кажется, что мир держит дыхание, а все звуки замирают в предвкушении того, что произойдет дальше.

Однако этот момент непродолжительный и тонкий шёпот напряжения витает в воздухе, предвещая возобновление выстрелов.

— Ульяна, — переходит на шепот Лиза. — Если тебе удастся выбраться с острова, то мы выкрадем тебя.

— Кто мы? — не понимаю я.

От сострадания лицо Лизы искажается, выражая безмерную заботу и понимание. Она глядит на меня совсем иначе, чем всего несколько секунд назад. Взгляд ее наполнен нежностью и трепетом, словно она пытается прочитать мои самые глубокие мысли.

Ее руки ласково гладят мои волосы, перенося нежное прикосновение на мои скулы. Я сразу ощущаю ее заботу и тепло, которые проникают в мою душу и успокаивают мои сомнения.

— Что они с тобой сделали? — спрашивает тетя, не обращая внимание на мои слова. — Ты так сильно похудела, и это платье так нелепо выглядит на тебе.

— Лиза, перестань, — отталкиваю ее руки от себя. Она кивает и смахивает надвигающиеся слезы, покачивая головой.

— Ты должна выбраться с острова, а дальше мы все сами сделаем, — неустанно твердит она.

— Я постараюсь, — говорю я, хотя и не верю сама себе.

Лиза кивает, и я мгновенно улавливаю мелькание нерешительности в ее глазах. Судя по всему, она хочет передать мне что-то важное, задать вопрос или раскрыть свои мысли, но что-то заставляет ее медлить и сдерживаться. Моя догадка витает в воздухе, что-то занимает ее разум, что-то, что она не готова или не может сейчас выразить словами.

Мои мысли бегут впереди, пытаясь разгадать тайну, застывая на грани испуга и волнения, и я не могу сдержать свою нетерпеливость. Ведь я осознаю, что в моей Лизе скрыта вселенная, полная секретов, и я жажду разгадать то, что она хранит в своем сознании.

Дверь медленно распахивается, и внезапно в библиотеку входит Тигр. Не могу сдержать свое изумление, мой рот широко открывается, словно проглотив бабочку.

Мужчина передо мной держит автомат в кровавых руках, пятна застилают когда-то белую рубашку. Несмотря на все это, на его лице играет улыбка, и своим движением головы кивает в противоположном направлении, указывая нам в угол комнаты.

Мои чувства колеблются между ужасом и восхищением перед этим загадочным и жутко притягательным образом передо мной.

— На выход, — рычит он.

Лиза неожиданно быстро обнимает меня, но в этот миг я просто не в силах оторвать взгляд от мужчины.

Его лицо украшает оскал, несмотря на кровавые пятна, покрывающие его разодранную рубашку. Я не могу понять, как можно сохранять такую радость в свете таких жестких событий. Или, может быть, он действительно не является обычным человеком, чтобы так спокойно принимать ужасную ситуацию.

Что-то в этом мужчине заставляет меня чувствовать смешение отвращения и непостижимого интереса.

Звук выстрелов продолжает разноситься за дверью, хотя и становится все реже и тише. Поначалу они пронзают мое сознание, заставляя сердце сжиматься с каждым новым взрывом звука. Однако постепенно, с каждой секундой, они начинают угасать и слабеть, словно далекий рокот грома, затихающего вдали.

И вот, спустя лишь немного времени, грохот выстрелов становится всё менее различимым, пока, наконец, полностью исчезает из моего слуха. Наступает мгновение, когда я уже не в состоянии расслышать эти мрачные звуки.