– Стихия признала Снеженику - нового правителя Морозного края. – громко объявил Аврилий.

И люди поклонились, даже наблюдатели нехотя склонили головы.

– Благодарю всех за то, что пришли проводить маму по снежной дороге и поддержать меня. А сейчас, пользуясь одиннадцатым пунктом мирового закона, объявляю в стране семилетний траур.

– Это ты хорошо придумала, доченька. – прошептал Раниль, который подошёл, как только улёгся снег. – А то смотри на этих, - он зло кивнул головой в сторону наблюдателей. – Старшего правителя не стало буквально несколько часов назад, а они уже с бумажками стоят, надеются оттяпать себе кусок земли. Тьфу.

Обсуждаемые мужчины скривились после моего выступления и первыми развернулись на выход. Догадались, тоже прийти в ботиночках, в день, когда стихия прощается с другом. Сегодня лучше вообще из дома не выходить и пить горячее какао. Да и, возможно, всю ближайшую неделю.

Семь лет спустя.

– Снеженика, больше тянуть нельзя. – Аврилий ходил по кабинету из угла в угол. За семь лет он стал для меня почти отцом. В целом, как и весь штат. Их сложно назвать прислугой, друзья, не иначе. Вместе обедаем и ужинаем, вместе празднуем небольшие события и радуемся успехам друг друга. Только когда приезжают гости, все начинают обращаться ко мне на «вы» и называть госпожой. – Завтра заканчивается семилетний траур, надо действовать на опережение. Или ты объявляешь отбор, или предоставляешь жениха, или жди осаду тех, кто хочет получить твою магию и земли. Неужели никого так и не присмотрела? Как же Гавриил? Он же за тобой ухаживал.

Сказал и сам же засмеялся. Я тоже улыбалась, вспоминая потуги короля края Пустынь. Первый раз мы с ним встретились на каком-то балу, когда прошло пять лет траура, и официально можно было выезжать на рауты. Просто не танцевать. Не то чтобы можно. Скорее нужно было. К этому моменту внутреннюю политику уже наладила. После ухода мамы пришлось многим доказывать, что я достойный правитель. Управляющие на местах были сосланы за пределы гор, без возможности вернуться. После того, как убрала десятого человека, остальные поняли, что незаменимых не бывает. Поэтому перестали воровать столь нагло. Но когда до них дошло, что из казны денег выделяется меньше ровно на ту сумму, которой не досчиталась, кражи прекратились совсем. Плюс новые законы, освоение силы семьи. Пару раз чуть не разнесла горы. Случайно, но всё же.

Вообще Морозный край самый большой по площади. И почти все соседи считают, что им земля может пригодиться больше, чем нам. Но перейти горы, а они по всему периметру границы, незамеченными невозможно. Взорвать их – боятся. Правильно делают. Наша сила заключается в управлении погодой. А ей, как известно, никакие преграды не мешают. И пока правители считают, что мой гнев удерживают только горы, в которых якобы содержится редкий минерал, они с этой преградой ничего не сделают. А я не собираюсь развенчивать столь удачный миф.

Так вот, Гавриил. Он пол вечера не давал мне спокойно постоять в сторонке. Пел серенады о невероятной красоте, которая сразила наповал. А под конец прижал к стенке и попытался поцеловать. Мужчина ниже меня на голову, пухленький. Думал, что сама наклонюсь и подставлю губы. Сам у меня только рефлекс сработал: зажали в угол, бей по чувствительной точке. Гавриил, согнувшись пополам стонал:

– Какая горячая, страстная! Это будет самый лучший подарок мне.

И если бы на этом всё закончилось. Нет! Он приезжал с документами, которые обычно привозят наблюдатели, выискивал меня на других встречах с представителями сильных мира сего. Но сменил тактику. Дифирамбы, конечно, петь не перестал, но при этом то цветок подарит, то корзину фруктов передаст. То есть такие незначительные, ни к чему не обязывающие презенты.

– Аврилий, я когда успела такое зло причинить, что ты мне этого напыщенного крыса сватаешь? – улыбнулась, ожидая ответ.

– Что сразу крыса? – возмутился управляющий. Он, не смотря на возраст, находился в отличной форме, всегда подтянут и мышцы не атрофированы. Потому что постоянные тренировки, к которым приучил весь штат и меня заодно. Но всегда злится, если видит мужчину, который не сможет защитить свою женщину. Тем более в нашем суровом крае. – Низенький, полненький, волосы блёклые, жидкие и не понятно какого цвета. Что ещё? Глазки маленькие и вечно бегающие. И усики, о, эти девственные усики, которые не знают слова «бритва». Слушай, да, крыс получается. Лучше бы и не описывал. Хорошо, что тогда, отбор созываем?

– Да, завтра сделаю объявление. И надо нанять помощницу, которая будет за всё это безобразие отвечать.

– Опять ведь сбежит. – по-доброму улыбнулся собеседник.

Нет, это не я такая суровая, просто девушки, когда видят, что помощница нужна правителю, надевают короткую юбку, блузку с вырезом и мчатся штурмовать крепость. В замок попадают порталом, поэтому первый выход на улицу становится шоком. Конечно, Морозный край так назван за новый сорт яблонь, а не из-за погоды. После встречи со мной, застёгивают декольте и мчатся обратно. Последняя продержалась неделю. Я, кривляясь, захлопала ресницами и жеманно замахала руками:

– Знаете, в нормальном государстве правитель – мужчина, который в помощнице видит свою возможную любовь. Я сюда ехала отдыхать, а не работать. И в делопроизводстве понимаю только то, что такое слово существует.

Аврилий захохотал громким басом, так, что с окна слетели снежинки, и стало видно, что происходит снаружи.

– Что, так и заявила?

– Да, понимаешь, ещё и с претензией, что я не мужчина. А неделю продержалась, потому что надеялась, что настоящий правитель в отъезде и вот-вот появится. Вчера вечером для неё портал открывала, ещё не успела вам рассказать.