— Я же ПроРысев, это никак не повлияет на договор? — Михалыч посмотрел на Павлова с сомнением.

— Нет. Что-то она не досмотрела. Или окончательный вариант договора не смотрела, или же муж втихушку поверенному приказал оставить всё именно так. Он мужик умный. Зачем ему делать так, чтобы граф Рысев затаил на него обиду. Ну не из-за дуры-бабы же неприятности на ровном месте поднимать, — усмехнулся Сава. — Тем более, что она сама виновата в сложившейся ситуации, просто не осознаёт этого или не хочет осознавать. Кто она в девичестве?

— Баранова, — хохотнул Михалыч.

— Вот! Что и требовалось доказать. — Сава наставительно поднял вверх указательный палец. — В договоре сказано русским по белому, что я не могу продать кафе ни на каких условиях графу Евгению Рысеву. Даже о его сиятельстве Сергее Ильиче не слова нет. Так что давай, быстренько подпишем бумаги, и я свалю отсюда ближайшем порталом. Неуютно я себя на изнанке чувствую. И, вроде бы, понимаю, что форт защищен, да и изнанка нулевого уровня, а всё равно неуютно.

Он вытащил чистый договор, быстро его заполнил, подписал и придвинул Михалычу на подпись. Тот поставил закорючку, забрал свой экземпляр и протянул Павлову рубль.

— Отлично, — торговец встал и потянулся. — Ну что, со своим господином сам разберёшься, или мне подождать?

— Сам, чего уж тут теперь. Вы-то с ним всё давно обговорили. — Михалыч достал коробку и показал Павлову. — Вот, посмотри лучше, хорошая упаковка?

— Что это? — Сава повертел в руках коробку и посмотрел на наклеенную сверху картинку. — Рысь пирог ест? Хорошенькая. Упитанная такая. И кисточки красивые.

— Евгений Фёдорович Фыру нарисовал. Она стащила его пирог и ела, а он ругаться не стал, а нарисовал её. Сказал, что кошки дерьмо жрать не будут. Так что, если рысь это ест, то и остальным зайдёт.

— А для чего это вообще? — Сава испытывающе посмотрел на Михалыча.

— Так еду развозить начнём. Уже и парни молодые из ПроРысевых подтянулись. Они и будут развозом заниматься. — Михалыч повёл затёкшими плечами. — Я и ждал здесь Евгения Фёдоровича, чтобы кухню на это начать в большей степени ориентировать.

— Какая красавица, — Павлов снова поднял коробку с размноженным рисунком. — Это очень интересная идея. Граф сам додумался, или подсказал кто?

— Сам, — хмыкнул Михалыч. — Как приятель его почти без обеда оставил, так сразу эта мысль в голову и ударила.

— Вот что значит, творческая личность, — Сава протянул упаковку Михалычу. — Ладно, я скоро навещу тебя, хочется узнать, как этот ваш бизнес идёт.

Он повернулся к выходу в тот самый момент, когда дверь открылась и в кафе вошла Перепёлкина. Она сразу же посмотрела на него, перевела взгляд на Михалыча и направилась в их сторону.

— Я так и знала, что вам нельзя доверять, — прошипела она, глядя на Саву.

— Зачем же согласились на сделку? — он смотрел на неё равнодушно.

— Это не я согласилась, а мой муж, — выплюнула женщина. — Но, будьте уверены, я сделаю всё от меня зависящее, чтобы эта покупка не пошла вам впрок, — и она резко развернулась и направилась к выходу.

— Эта может начать пакостить, — протянул Михалыч. — Надо бы Игната предупредить, чтобы охрану выделил пацанам-разносчикам что ли. Хотя бы на первых порах. — Он снова посмотрел на часы. — Да где черти Евгения Фёдоровича носят?

Сава в ответ только пожал плечами.

— Будьте осторожны, похоже, мадам Перепёлкина настроена очень даже решительно.

Он вышел из кафе и направился к портальной станции. Михалыч же, взяв под мышку документы о приобретённой собственности, направился прямиком на кухню, теперь уже в качестве хозяина.

Сегодняшний день был на редкость странным. Начался он с того, что меня вызвали к ректору. В приёмной я столкнулся с Мамбовым. Ни присесть, ни вытащить свою любимую пилку я не успел, потому что нам приказали заходить в кабинет, причём обоим сразу.

Ректора в кабинете не было. За его столом сидел Медведев и смотрел на нас с интересом людоеда.

— Проходите, присаживайтесь, — перед столом стояло как раз два кресла, в которые мы и сели, переглянувшись перед этим. — Николай Васильевич любезно предоставил мне возможность побеседовать с вами, но сам остаться не мог, у него дела.

— Мы так и поняли, — кивнул я, глядя на своего будущего шефа. — Вы нас вызвали насчёт нашей будущей поездки на четвёртый уровень изнанки?

— Вы очень проницательны Евгений Фёдорович. — Кивнул Медведев благостно улыбаясь. — В форте у вас будет совершенно определённое задание: вы должны будете раскрыть заговор. Небольшой, так, карманный заговор. Тот форт чрезвычайно развит. Несмотря на прорывы, да и в целом не слишком здоровую атмосферу, в форте сложилась довольно развитая инфраструктура и даже появилось своё высшее общество. Вот в этом высшем обществе и образовался заговор. М-да. Наверное, сама атмосфера четвёртого уровня негативно отражается на мозгах населяющих форт бездельников. Этих непонятых личностей, которых в реальном мире всех обижают и не признают за личности.