Годвин выдохнул.

– Не нападать на кураторов другой стороны.

– Ааа, – я довольно улыбнулся, уставившись на косматого. – То есть, твой зад я могу надрать?

– Нет. Если только в тренировке, но это вряд ли.

Угу, я заметил, что его рожа не пробиваемая. И какой смысл сражаться с демонами, если я не могу ушатать ангела?

– Не вступать в интимные отношения с наставниками. – Я вопросительно вскинул брови, не веря, что хорошо расслышал ангела. – С этим проблем не будет?

– Я не настолько жалок. – Отшвырнув окурок, я подкурил следующую сигарету. «Рапунцель» сморщился, как сухофрукт. – И я точно не собираюсь трахаться с твоей подружкой.

– Она не моя подружка. – Проворчал он, заскрипел зубами.

– Да? А у меня такое чувство, что между вами был не только секс. – Я пожал плечами. – Ну и каково это трахать демона? Ты поэтому стал ярым евнухом?

Рожа косматого потемнела от гнева. Я хмыкнул, глянув в сторону киоска. А вот и Элиот идет. Наконец-то!

– Ответь мне, Годвин. Как твой Отец относится к трактовке «поимей врага своего»? Это же чистой воды предательство. – Затягиваясь сигаретой, я всматривался в перламутровые глаза ангела, мысленно ликуя, что уделал засранца. – Так, может ты и не создание с небес? У тебя случаем, копыта еще не выросли? – таких, как «Рапунцель», не бывает ангелов. Я всегда представлял их себе хладнокровными и высокомерными, для кого оступиться, равноценно ударить Бога в спину ножом. Измена и позор, а тут… разврат, да и только. Что хотят, то и делают.

Если ангелы ведут себя, как закоренелые бунтари, боюсь представить, что творится у демонов.

Я чувствовала себя неловко.

Нет, пожалуй, я чувствовала себя глупо, согласившись на косички. Стоило их распустить, но Дэннис рассказал трогательную историю, связанную с его сестрой, которая умерла пять лет назад от рака, и как будучи старшим братом, он плел ей косы в школу… я, просто не хотела расстраивать его, вот и все. Вообщем, шагая по коридору центра, я ловила на себе улыбки и неоднозначные взгляды моих коллег, а Дэннис… он, как будто гордился собой, оттого и светился счастьем. Главное, чтобы они не подумали, что мы вместе. Я и он – никуда не годится. Я готова дружить, общаться, помогать, но на большее, он пусть не рассчитывает.

Надо быстрее добраться до кабинета.

– Пообедаем вместе? – с улыбкой, спросил Дэннис.

– Да, конечно. – Выдавив из себя улыбку, я нервно стиснула в руках лямку сумочки. Какое счастье, что наши кабинеты на разных этажах. Мой на втором, его – на четвертом.

Господи, это какое-то наказание. Сама виновата, Бэт, вот теперь носи с удовольствием. Да, какое там удовольствие!? Одному богу известно, как сильно я хочу стянуть волосы в пучок и выдохнуть. Доехав до второго этажа, я вышла в коридор, надеясь, никого не встретить на пути.

Еще одного взгляда, я просто не выдержу.

Уже в кабинете, я заперла дверь и выругалась. Ну, по крайней мере, до четырех часов, я могу не высовываться… а, черт. Дэннис же пригласил меня на ланч. Тьфу. Ладно. Разберемся.

Повесив пальто на вешалку, я прошла к своему столу. Плюхнувшись в кресло, я метнула взгляд на фотографию. Элиот, родители и я. Знаменательный день, когда мы получали дипломы об окончании школы. Папа с мамой так гордились нами. После школы, мы с Элиотом, поступили в Колумбийский Университет. Я на историю искусств, а брат на биохимию… может, это его и сгубило? Да, нет. Все было прекрасно, пока он не связался с дрянной компанией и химисследования, не превратились в испытания на себе. Радует только то, что папа не дожил до этого.

Достав из сумочки сотовый, я пролистала телефонную книгу, остановившись на номере матери. Может, ей позвонить? Раз Дэннис говорит, что ее личная жизнь налаживается, так может и между нами улучшаться отношения? А что мне ей сказать? Привет, мам. Как у тебя дела? Месяц назад, я ходила на могилу к Элиоту и, судя по тому, что букет цветов, который я принесла, высох, ты там не появляешься, потому что продолжаешь отрицать его смерть. Нет, этот разговор перейдет в ссору. Я не могу начинать его с обвинений. Мы обе скорбим, но она отказывается делиться со мной своими переживаниями. Я могла бы ей помочь. Мы могли бы облегчить свою ношу, чтобы двигаться дальше… черт, что же делать? Мне не хватает Элиота. Он бы нашел выход… всегда находил, всегда мирил нас. Даже когда ситуация становилась патовой, брат умудрялся рассудить нас… а теперь, я должна искать выход сама.

– Проклятье. – Я выдохнула, сжимая телефон в руке. – Зачем ты оставил меня, Элиот? – прошептала я, отложив мобильник в сторону… но, он зазвонил. Увидев номер, я поежилась от мурашек. Невероятно. Схватив сотовый, я нажала на прием. – Мама?

Очередная точка Ди-Боя на Хэдли Плейс, была скорее спокойным оазисом, нежели притоном для заблудших душ. Антикварный магазинчик, который дилер держал, в качестве прикрытия, имел двусмысленное название, давая клиентам понять, что здесь можно приобрести не только старинную вещь, но и закупиться бонусами. Те, кто не шарит в мифологии, не придавали значения, бросая взгляд на вывеску – «Калипсо». Древнегреческая нимфа, которая влюбилась в Одиссея и удерживала его на острове Огигия в течение семи лет. Еще ее называли богиней моря с неземной красотой, чье имя переводится, как – та, что скрывает. Вуаля, последние строки заставляют задуматься, а не прячет ли добрый дяденька у себя за дверью чудеса в радужных оттенках?