Спокойна любовников участь и зла.

Я ветром по миру – из города в город,

Как ты в кабаке – от стола до стола.

Но взвизгнет струна, и апрель рассмеётся,

Припомнится песня твоя – баю-бай!

Никто не вернётся, ничто не вернётся,

Целую тебя перед сном: «Засыпай».

2004

«Прошлогоднее пожарище тревожить…»

***

Прошлогоднее пожарище тревожить,

Ворошить и ворошить солёный уголь.

Звать и звать огонь: «Ну, что же ты? Ну, что же?»

И найти зазимовавший в шишке рубль.

Утаить в карман зелёную монету.

Что искать огня? Метель шарманку крутит.

Я уеду разносить тоску по свету,

В города. Туда, где оставались люди.

Только там, лохматя облачное стадо,

Сосны вычерпают озеро корнями.

На пожарище осядут снегопады,

Дождь поплачет над солёными углями.

(31.10.04)

«Убежало молоко…»

***

Убежало молоко.

Мама обернулась,

Огорченью – грош цена.

Не грусти, не злись!

Просто нынче допоздна

Не уходит с улиц

Дворовая ребятня:

Просит петь на «бис».

Я пою, а детвора

Слушает, нахмурясь,

Песни старые мои,

Новые стихи.

И мальчишки с десяти

Очень много курят,

А девчата красятся:

Вот и все грехи.

Чьё ты, поколение?

Улочек забытых

Вязь провинциальная,

Скука да вино.

Раннее влечение,

К миру ли, к молитвам.

Травка за компанию,

Водка ль – всё равно.

Убежать? Да некуда

В двух часах – столица.

ПТУ да армия,

Да Пединститут.

Нарожают девочки,

Мальчики – повымрут

В драках. В пьяной одури.

Попадут под суд.

Те ж, кому в горячие,

Грозовые точки –

Те вернутся мечены,

И не рассказать.

Матери да женщины,

Вот они, сыночки,

Сплошь перекалечены.

Лучше б не рожать.

Убежало молоко.

Мама обернулась,

Огорченью – грош цена,

Не грусти, не злись.

Просто нынче допоздна

Не уходит с улиц

Подмосковная родня.

Просит петь на «бис».

2005

«В который раз – уста коснутся уст…»

***А. Ф.

В который раз – уста коснутся уст,

И задохнусь, и прошепчу: «Не надо.»

И там, в груди – знакомый сочный хруст.

То сердце рухнет гроздью винограда.

Ты соберёшь янтарных ягод чётки:

Молись, твори вино или продай.

В который раз целуешь. Пахнешь водкой.

Чужой мужчина. Двадцать первый май.

2006

«Так и будет – день вчерашний…»

***

Так и будет – день вчерашний

Улыбнётся на прощанье.

И уйдёт, затопчет пашню

Бык – безумец – обещанье.

Опьяневшие кентавры

Бьют копытами закат.

Славно, как же было славно!

Но Геракл – не виноват.

И Хирона точит мука,

Поднесённая богами.

Но ни стона, но ни звука –

Так титаны учат сами.

И последние герои

Станут пыльной сказкой мира.

Вспомнит кто, какой судьбою

Всех героев наделило?

Так и будет…

«В позабытой насмерть книге…»

***

В позабытой насмерть книге

Меж просоленных страниц

Бродит тень улыбки тихой

В строчках, полных небылиц.

Переплёт вздохнёт покорно,

И знакомые слова

Захрустят зерном отборным,

Закружится голова.

И качнутся, и растают

Зеркала прошедших лет,

Словно веер даль морская

Развернётся мне в ответ.

Побегу вдоль побережья,

Ветер захлестнёт глаза.

Опоздала, как и прежде,

Затонули небеса.

2004

«Из мрачного храма вокзала нырну в зелёный вагон…»

*** Андрею Бельскому

Из мрачного храма вокзала

Нырну в зелёный вагон.

Кому-то утром сказала –

(Он, кажется, был влюблён),

Что стылым апрельским утром,

Просвечивая по шву,

Я выйду к началу песен,