– Вы, главное, не в городе спаррингуйтесь. Лучше где-нибудь подальше, можно на том пустыре, где ты расправился с наёмниками.

– Ну ок, – кивнул Сайтама и махнул рукой зелёным ребятам.

– А поприсутствовать можно будет? – из-за спины Анко неожиданно появился Забуза.

– Биджу! – выругалась куноичи, отпрыгивая и доставая кунай. – Долбаный мечник, нельзя же так пугать! – прошипела она.

– Прости... я специально, – под бинтами оскалился он. – Так можно посмотреть на ваш бой? – обратился он мужчинам.

– Конечно! – с разной интонацией и с разной степенью отчётливости произнесли Гай и Сайтама.

– Нет, – отозвалась Митараши.

Шиноби переглянулись. Анко покачала головой, продолжая держать кунай:

– Ребята, нельзя позволять чужим шиноби следить за вашими тренировками или спаррингами.

– Да брось, – махнул рукой Сайтама. – Если рыбомордый хочет посмотреть – пусть смотрит.

– Он может пофмотреть, но не вмешиватьфа! – твёрдо заявил Гай.

Митараши, цыкнув зубом, спрятала кунай и, взмахнув полами плаща, развернулась к выходу со двора:

– Ладно, Мечник. Но без глупостей. Я слежу за тобой.

– Ну что ты, – хмыкнул Момочи, сложив руки на груди. – Хоть я и Демон Скрытого Тумана, но я не буду пытаться убить того, кто меня лечил. Кроме того, разве ты видишь в моих руках оружие?

Митараши подозрительно осмотрела туманника. Огромного тесака рядом с ним не наблюдалось. Всю амуницию, в том числе метательное оружие с ядами, у него отобрали, а Забуза не особо стремился её вернуть. Обезглавливатель же он сможет забрать в любой момент, ведь тот, благодаря стараниям Хаку, спрятан в тайнике.

Забуза решил прояснить ситуацию:

– Не бойся, у нас больше нет причин враждовать. Гато мёртв, и моё задание, можно сказать, аннулировано. Завтра мы с Хаку уйдём, и больше вы нас никогда не увидите.

– Ладно. Надеюсь, мы вас и вправду больше не увидим. Тебе повезло, что за тебя просил Сайтама, иначе бы ты был уже трупом...

– Блин, меня от вашей болтовни в сон клонит, – недовольно протянул Сайтама и широко зевнул. – Толстобровик, пошли уже, а то щас засну…

***

– Ну чё? Мы на месте. Какие правила? – лениво поинтересовался лысый.

– Я хоцю, фтобы вы покавали мне вашу филу, Файтама-фама! И хоцю увнать, куда мне рафти!

– Ну, раз ты просишь, – индифферентно произнёс Сайтама, почёсывая затылок.

Они по совету Митараши пришли на пустырь, что образовался в результате битвы лысого с S-ранговыми нукенинами. Поодаль виднелись три маленьких силуэта – при детальном рассмотрении зоркий глаз мог разглядеть фигуры Анко, Забузы и Ли, что с самого начала решили понаблюдать за спаррингом издалека.

Погодка была так себе. Тучи боролись с полуденным солнцем, и последнее однозначно проигрывало. Иногда золотые лучики всё же пробивались сквозь бледно-серую пелену, оставляя надежду на победу, но потом более плотные тёмные облака скрыли светило окончательно, будто показывая тщетность сей бессмысленной борьбы.

Дождя пока не было, но отдаленные раскаты грома намекали на то, что природа в любой момент готова расплакаться.

Может показаться, что хороший ливень окажется спасением для данной пустоши, но на этой выжженной земле в ближайшее время не вырастет ни одной травинки. Вот что бывает, когда в одной атаке объединяют несколько техник S-класса.

И сейчас, вероятно, спарринг между джонинами лишь усугубит и без того печальное состояние этой местности.

– Я нападаю! Во имя Филы Юнофти! – прокричал Гай.

Майто заранее снял свои утяжелители, потому его скорость была невероятной. Миг – и он оказывается возле лысого, нанося серию ударов ногами. Ото всех выпадов Сайтама без проблем уклонился.

Потом джонин резко выхватил стальные нунчаки, и на лысого обрушился шквал ударов, однако и в этот раз парень с ленцой увернулся ото всех.

Гай, видя относительное бездействие оппонента, отпрыгнул назад и произнёс:

– Думаю, фтоит фраву начать немного ферьёвней. Третьи Врата – Врата живни!..

Кожа Гая покраснела, а тело стало испускать зеленоватую ауру.

– О, ты сменил цвет кожи, – приподнял бровь Сайтама. – А цвет волос менять можешь?

Гай не ответил. Он целиком и полностью сконцентрировался на бое, стараясь показать всё, на что способен, пока лысый ему это позволяет.