Сегодня джонин впервые лично пришёл проведать своего подопечного после инцидента в Стране Реки. Узумаки четвёртый день лежал на больничной койке, уставившись в потолок.

– Мне жаль, что так вышло, Наруто, – почесал затылок Какаши.

– Вы ни в чём не виноваты, даттебайо. Это всё я, – Наруто вымученно улыбнулся, повернув голову к Хатаке.

– Нет, ты не прав. Твоей вины здесь нет. Это... это все Кьюби, он... – Какаши не был психологом, да и не готовился он к разговору с блондином. Потому и не знал, как себя вести с ним.

– Нет, сенсей, – взгляд Наруто стал холодным, – это я виноват. Если бы я тогда послушал вас и не стал бы посылать клонов в разведку... то и не увидел бы всего того, что сделали нукенины, – при вспоминании тех событий блондин поморщился. – И не вышел бы из себя... Эм... – Узумаки замялся. – Спасибо вам, Какаши-сенсей.

Джонин поднял бровь в удивлении.

– Спасибо, что остановили меня тогда, – пояснил Наруто.

– Мма-мма, – Какаши изобразил фирменный глаз-улыбку. – Полно, Наруто. На моем месте любой бы сделал то же самое.

– Это вряд ли, даттебайо, – хмыкнул мальчик, отворачиваясь к окну.

Повисла неловкая пауза. Ни ребенок, ни мужчина не знали, о чём ещё можно поговорить.

Продолжительную тишину вдруг нарушил Наруто:

– Они ненавидят меня...

Копирующий ниндзя нахмурился.

– Саске и Сакура... Они ненавидят меня, – повторил блондин.

– Нет, Наруто. Вовсе нет, – Какаши присел на стул возле окна. – Они с нетерпением ждут твоего выздоровления...

– Сакура подрабатывает в госпитале, – горько усмехнулся Узумаки. – Но за это время она так ни разу и не зашла ко мне.

Какаши вздохнул, взлохматив волосы. Вновь повисло неловкое молчание.

– Возможно, они опасаются тебя...

– Еще лучше, – фыркнул Узумаки.

– Дай им время, Наруто. Всё же не каждый день узнаешь, что твой сокомандник джинчурики...

– Кхе-кхе, – послышалось от двери. В проеме стояла недовольная... Сакура. – Какаши-сенсей, что вы такое говорите? Никто никого не опасается. – Девушка прошла в палату. – А не приходила я потому, что на курсах ирьениндзюцу много чего нужно учить, да и не пускали нас к тебе. Говорили, покой нужен...

Она внезапно остановилась, глядя на улыбающегося блондина. Глаза мальчика заслезились.

– Наруто-бака, ты что, плачешь?

– Я? – Узумаки притворно удивился. – Сакура-чан, будущий Хокаге не плачет. Да и вообще, подслушивать других не хорошо...

– Эй, я не подслушивала, – возмутилась Сакура.

Какаши растянул губы под маской. Генины стали в шутку препираться, а джонин решил уйти по-тихому, прошмыгнув в открытое окно.

Шуншин – и он стоит в парке возле госпиталя, щурясь от яркого солнца.

«Все хорошо, что хорошо заканчивается», – подумал джонин.

Вот только пять дней назад чуть не случилось непоправимое. И ему пришлось опробовать свои новые возможности в битве.

Хатаке, нахмурившись, побрёл на полигон и погрузился в воспоминания...

***

Пятью днями ранее

Какаши ринулся следом за Наруто.

– Оставайтесь на месте! – бросил шиноби через плечо. Впрочем, эта команда была излишней, ибо детей от страха парализовало и вряд ли в ближайшее время они куда-то уйдут.

Благодаря чакре Кьюби скорость Узумаки возросла, и поначалу Хатаке лишь глотал пыль, а расстояние между ними заметно увеличивалось. Но потом джонин додумался снизить нагрузку от утяжелителей, впитав из поножей и наручей чакру обратно в тело.

«Так-то лучше», – хмыкнул Какаши, ощутив легкость, и стал помаленьку догонять Наруто.

Не прошло и полминуты, как Хатаке решил действовать.

Когда до цели оставалось метров двадцать, он ушёл вперед шуншином. Через пару мгновений Узумаки отлетел назад от мощного пинка в грудь. Но не успел Какаши перевести дух и подумать о том, как лучше сдержать Лиса, как Наруто резко вскочил и помчался прямо на джонина – видимо, джинчурики забыл о наёмниках и всё-таки решил сменить цель.

В глазах мальчика не было ни намека на разум. Чёрные полоски на щеках стали более явными. Клыки вытянулись еще сильнее. Казалось, мальчиком овладели звериные инстинкты и достучаться до него при помощи слов было невозможно. Однако Какаши не терял надежду: