— Можешь дать мне расчет сегодня. Есть причина.

— Причины были и раньше, — Тони остановил свои глаза на Алеке, помолчал и потом только тихо сказал: — Причины были… Но ты мне нужен. Кто займется с новой командой? Да и контракт наш еще имеет силу. Не хочу платить неустойку. А деньги… Что деньги? Где-то потеряешь, где-то найдешь. Ладно, кончим разговоры. — И шкипер, тяжело поднявшись, пошел к себе.

12

На следующее утро на борту «Моаны» появились шесть полинезийцев и спросили шкипера.

— Пришли, ребята? Вот и хорошо, — приветствовал их Тони, когда увидел свою будущую команду. — В полдень будем сниматься. Пойдем на Рароиа. Отсюда несколько дней пути…

— О, Рароиа! — воскликнул пожилой матрос с нездоровым, одутловатым лицом. — Я знаю. У нас в Папеэте много их женщин. Они красивые. Я имел…

— Не болтай, — оборвал его шкипер. — Боцман, размести команду, и пусть начинают готовить судно к плаванию.

— Нам нужно взять свои вещи, мастер. Разреши сходить за ними на берег, — попросил один из матросов, оглядываясь на стоящих позади.

Тони недовольно нахмурился:

— Надо было брать вещи сразу. Идите. Даю вам два часа на это дело. Хватит?

— Да, да, мастер. Времени хватит, — затараторили все сразу. — Даже много.

Но прошло два, потом три и четыре часа — матросы не появлялись. Тони чертыхался, проклинал полинезийцев, Папеэте, порядки.

— Дармоеды несчастные! — ругался он. — Пьянствуют где-нибудь. Напрасно я дал им вчера деньги.

Команда вернулась поздно вечером сильно навеселе. Похоже, что шкипер не ошибся в своих предположениях.

— Скверно начинаете, детки. Так у нас с вами дружбы не получится, — с трудом сдерживая гнев, сказал Тони, когда увидел подвыпивших матросов. — Что ж, по-вашему, я вас должен ждать?

— Нам устроили проводы друзья, мастер. Не могли же мы отказаться? Было бы невежливо с нашей стороны, правда? — сказал одутловатый матрос.

— Скажите, какие джентльмены! Невежливо! — передразнил Тони. — Из-за вас я теряю время. С такими пьяными рожами в море не пойдешь.

— Мы можем уйти, шкипер, — обиделся один из полинезийцев. — Если хочешь, мы уйдем.

Тони махнул рукой:

— Идите спать. Отход на рассвете.

Он повернулся к команде спиной, показывая этим, что больше разговаривать не желает.

— Ладно, пошли, — проговорил с улыбкой Алек, наблюдавший за встречей шкипера с командой. — Пошли.

Он повел полинезийцев в кубрик.

— Располагайтесь. Между прочим, на каких условиях вы нанялись на шхуну? Есть договор?

— Мастер знает. Он обещал заплатить нам, как платят на всех шхунах в Папеэте, — сказал, зевая, самый старший из матросов. — Он знает.

Алек о сомнением покачал головой:

— Смотри… Надо бы оформить договор.

— Здесь никто так не делает, боцман.

— Ну-ну…

«Моана» ушла на рассвете. Не успевшие как следует протрезветь, сонные матросы еле двигались по палубе. Тони выходил из себя.

— Что вы ползаете, как беременные вши! — кричал он. — Пошел грота фал! Быстрее, быстрее! О, проклятие! Кливер-шкоты раздернуть! Эдак мы с вами никуда не дойдем!

Но паруса все же поставили, и «Моана», слегка накренившись, вышла в океан.

Через трое с половиной суток в прекрасный солнечный день открылся атолл Рароиа. Сначала показались верхушки пальм, которые будто поднимались из океана по мере приближения к ним судна. Потом как-то совсем незаметно появился зеленый остров с коралловым рифом, о который разбивался прибой, вздымая к небу облака водяной пыли. Затем снова островок и снова риф. За рифами, в глубине, — ярко-зеленая спокойная вода лагуны. За лагуной опять островки, заросшие пальмами, — это уже другая сторона атолла. Настоящая диадема из изумрудных островов. Красивое зрелище! Ничего подобного раньше Алек не видел.

Тони сам вел шхуну. Он пристально вглядывался в далекие берега. Надо было хорошо знать район плавания для того, чтобы найти среди множества проток, прорезающих остров, нужную. Наконец, по одному ему известным признакам, он направил «Моану» к узкому проходу в лагуну и сказал Алеку:

— Я не буду заходить внутрь, а стану поблизости на якорь. Здесь есть безопасная стоянка за пределами атолла, вдали от бурунов. Надо узнать, имеются ли на острове копра и жемчуг. Ты съедешь на берег, все выяснишь, вернешься, и тогда мы решим. Будем вставать вон там… — Макфейл указал место рукой. — Поворот!