— Какая разница, кто из нас прав, — сказал он угрюмо. — Но почему ты даже не попыталась представить, каково Эллиоту?

— Потому что она не Эллиот, — тут же вмешался сонный Холли. — А ты так сильно бесишься, потому что увидел, как выглядишь обычно со стороны. Тебе обидно вовсе не за этого дуралея, а за себя самого.

— Я так обычно выгляжу?

— Перестаньте, — попросила Тэсса устало, — завтра у Эллиота все пройдет. Чары пикси исчезают в полночь, вы что, сказок не читали?

Холли с готовность замолчал, снова погружаясь в теплый мир фантазий, которые посещают каждого засыпающего.

А вот Фрэнк молчал не слишком долго.

Уже через минуту он вдруг сказал:

— Я тоже хочу.

— Хочешь что? — уточнила Тэсса холодно.

Холли мог бы поспорить, что это был вопрос-предостережение: не надо продолжать этот разговор.

Потому что они все трое прекрасно понимали, о чем именно идет речь.

Представить, в каком направлении ползли желания Фрэнка, было не так уж и сложно.

— Я хочу, чтобы ты укололась этим странным деревом и любила меня хотя бы до полуночи, — упрямо продолжал Фрэнк.

Так бы и отвесить ему хорошего тумака!

Ну почему он такой жалкий?

Почему не видит очевидного?

— Нет, — коротко ответила Тэсса. — Этого никогда не случится.

В спальне воцарилась тяжелая, напряженная тишина.

Холли беспокойно заворочался.

Очевидно, Тэсса не собиралась больше ничего объяснять.

Очевидно, Фрэнк только что получил болезненный удар и теперь будет терзаться еще долго.

Все это никак не способствовало радости и веселью, необходимым этому дому.

— Тэсса никогда не согласится одурманить свой разум, — пояснил Холли, ощущая себя семейным психотерапевтом или чем-то в этом роде. — Потому что все помнят, чем это может закончиться. Я думаю, сумасбродно влюбиться она не может по той же причине — инквизитор должен быть в трезвом уме и здравом рассудке. Даже бывший. Обратная сторона силы, которая у нее есть. Так что, Фрэнки, перестань ранить себя бестолковыми надеждами. Если тебе так уж сильна нужна взаимность — лучше поскорее бросить Тэссу Тарлтон и подыскать кого посговорчивее. Я бы обратил твое внимание на эту тощую кошку, тетку рыжих близняшек. Она вроде как выглядит отчаявшейся.

— Сам обращай, — огрызнулся Фрэнк. — Мне просто хотелось… неважно.

— Ну, раз мы все обсудили, — проговорила Тэсса без всякого выражения, — давайте уже спать.

— И что мне делать? — спросил Фрэнк.

— Смириться, — с готовностью дал совет Холли. — Или отказаться от Тэссы навсегда. Ты так и этак будешь несчастлив, так что постарайся страдать молча и не огорчать окружающих. У некоторых, видишь ли, тонкая душевная организация и богатый внутренний мир. От твоей мрачной физиономии у меня карандаши ломаются.

— Фрэнк, я могу что-нибудь для тебя сделать, — предложила Тэсса. — Что-то другое, не связанное с деревом.

— Ладно, — быстро ответил он. — Давай поедем в Ньюлин только вдвоем и останемся там на ночь.

— Я согласен, — одобрил этот план Холли, — мне нужно прикупить грунтованный холст.

— Я сказал — мы с Тэссой вдвоем, — рявкнул Фрэнк.

— Конечно, вы вдвоем. Ну, и я вместе с вами.

— Тэсса, я его однажды прикончу.

— Помогите!

— Да, — сказала Тэсса, — давай поедем в Ньюлин, Фрэнк. Только вдвоем, как ты хочешь.

Холли возмущенно засопел, повернувшись к ним спиной.

Ах вот как?

Ну, он этой парочке еще устроит!

Глава 10

Вокруг было так темно, что Лагуну так и подмывало взять Мэлоди за руку.

Сестра, хоть и была злой ведьмой, но все-таки родной злой ведьмой, а скалы казались ожившими чудовищами, деревья — притаившимися убийцами.

Лагуне легко было вообразить, что они передвигаются вовсе не по мирной деревушке, где явно не хватало фонарей, а по опасному и зловещему миру, полному неведомых обитателей.

Маленький отряд возглавляла кудрявая пекарша, которая угощала их вкусным какао и пирожными. За ней решительно следовала тетя Джулия, поразившая сегодня обеих племянниц своей воинственностью.

Никогда в жизни Лагуна не могла бы подумать, что эта плакса способна затеять ссору, чтобы защитить их с Мэлоди. Она не очень поняла, что так сильно разозлило тетю, но та ворвалась в пекарню, как пират, несущийся на абордаж.

Они как раз заканчивали чаепитие. Миссис Милн, строгая и немного придирчивая леди, приютившая у себя близняшек, сразу предупредила, что не любит готовить сама и что отныне завтракать, обедать и ужинать они будут в «Кудрявой овечке». Это было необычно: и с мамой, и с тетей они привыкли на всем экономить и покупать только те продукты, на которые была скидка в супермаркете. Воздушные торты и вкусные пироги казались случайным праздником, который вот-вот закончится.