Глаза Энсона превратились в сверкающие изумруды.

– Ты думаешь, что ты для меня настоящий друг? Ты больше всех далека от этого. Ты пользователь, Сэйди. Тебе нужны мои деньги, статус, который приходит благодаря тому, что ты привязана ко мне, но ты ничего обо мне не знаешь.

– А она знает?
– взвизгнула Сэйди.

– Заняло всего десять минут, и она узнала меня лучше, чем ты когда-либо.

– 18-

Лукас снял рюкзак с моего плеча и приобнял меня.

– Ты же не пыталась от нас улизнуть, не так ли?

То теплое гудение энергии, которое всегда сигнализировало о близости Лукаса, охватило меня. Я приложила все усилия, чтобы не вздохнуть с удовлетворением.

– Убегать бесполезно, ты просто найдешь меня.

Он расхохотался.

– Ты говоришь о нас так, словно мы сталкеры.

Я запрокинула голову, приподняв бровь.

– Давай будем честны, вы, ребята, немного похожи на сталкеров.

Он притянул меня ближе.

– Но такими мы тебе нравимся.

– Вы в некотором роде очаровательны.

Лукас застонал.

– Очаровательны? Поцелуй смерти.

Кин зашагал рядом с нами.

– Что такое «поцелуй смерти»?

– Когда тебя называют очаровательным, - ответил Лукас.

– Ро назвала тебя очаровательным? Ты облажался, чувак.

Ро. Снова прозвучало это прозвище. И точно так же, как в случае с Холденом, что-то во мне согрелось, когда я услышала это снова.

Лукас слегка подтолкнул Кина.

– Она назвала нас всех очаровательными, так что мы все облажались.

Я покачала головой, когда Лукас открыл одну из дверей, ведущих из школы.

– Очаровательный - это комплимент.

– Очаровательный - это комплимент для щенков и младенцев, - утверждал Кин.

– Вот именно, - согласился Лукас.

– Значит, вы предпочитаете, чтобы я называла вас засранцами?

– Это было бы лучше, чем очаровательными, - пробормотал Лукас.

Кин одарил меня ухмылкой.

– Я бы предпочел сурово красивым.

Я фыркнула.

– Так принято к сведению.

Когда мы подъехали к парковке, я увидела Энсона и Холдена, увлеченных жаркой дискуссией. Дерьмо. Я ускорила шаг, повысив голос, чтобы докричаться до них:

– Привет, ребята.

Они повернулись ко мне лицом, оба маскируя прежнее напряжение улыбками. Энсон подошел к пассажирскому сиденью своего «Рейндж Ровера» и открыл дверцу.

– Поехали со мной, Роуэн.

Я украдкой бросила быстрый взгляд на Холдена, чья улыбка превратилась в свирепый взгляд.

– Конечно.

– Я тоже поеду с вами, - предложил Кин.
– Всегда хотел посмотреть на «Ровер».

Улыбка Энсона погасла, но он кивнул. Мы все забрались в машины, и Энсон задним ходом выехал с парковочного места.

– Как прошел остаток твоего дня? Жасмин доставляла тебе еще какие-нибудь неприятности?

Я накрутила конец своего браслета на палец.

– Никаких стычек с Жасмин или Сэйди.
– Я даже Жасмин вообще не видела.

Вливаясь в поток машин, Энсон крепче сжал руль.

– Прости, что Сэйди донимала тебя из-за меня. Я никогда не думал о...

– Том как твои приятельницы по постели могут устроить Роуэн ад?
– услужливо предложил Кин с заднего сиденья.

Я ничего не могла с собой поделать, смех так и рвался наружу.

Энсон бросил на Кина свирепый взгляд.

– Я не знал, что она так разозлится на меня.

– Но ты же знал, что она была стервой. Не уверен, что это говорит о твоем вкусе, чувак.

Я подняла руку.

– Брейк. Думаю, у всех нас были ошибки в суждениях, когда дело касалось романтических партнеров. Давайте просто двигаться дальше.

Две пары глаз повернулись ко мне.

– Какие ошибки в суждениях были у тебя?
– спросил Энсон низким рычащим голосом.

Я туже обмотала шнур вокруг пальца.

– Встречалась с кем-то, кому, как оказалось, на меня наплевать.
– Я подарила Джейсону так много «первого», и меня жгло от того, что это вообще ничего для него не значило.

– Он идиот, - пробормотал Кин.

– Больше похоже на гребаного мудака, - эхом отозвался Энсон.

– Ты хорош для женского самолюбия.

Энсон свернул с главной дороги на меньшую, с надписью «Частный проезд».

– Просто говорю правду.

«Рейндж Ровер» и дорожный знак должны были стать для меня предупреждением. Но когда показался дом Энсона, у меня буквально отвисла челюсть.