Обожая давать пояснения, Пуаро с благодарностью посмотрел на обращенные к нему лица.

— Я должен был бы, — сказал сыщик, — заподозрить его намного раньше. Отгадка заключалась в словах, произнесенных миссис Саммерхейз у миссис Апуард в моем присутствии. В тот день, обращаясь к Робину Апуарду, она сказала: «Быть приемышем — это, по-моему, ужасно! А по-вашему?.. А по-вашему? Все дело заключалось в этом небольшом вопросе. Мне следовало бы понять, что вопрос имел смысл, а он мог иметь смысл только в том случае, если миссис Апуард не была матерью Робина.

Видимо, миссис Апуард наслушалась всяких неблагожелательных разговоров о способных молодых людях, живущих на иждивении богатых стареющих леди. Поэтому у нее было почти болезненное стремление скрывать, что Робин не был ее сыном. Истина была известна лишь немногим, а именно — актерам небольшой театральной труппы, в которой состоял Робин, когда она впервые встретила его. Миссис Апуард долго жила за границей, и поэтому в Англии у нее было очень мало близких людей. К тому же она постаралась поселиться подальше от своего родного Йоркшира. Когда она встречалась с прежними друзьями, то старалась не говорить с ними об этом и внушала им мысль, что сегодняшний Робин — это тот самый Робин, которого они знали еще ребенком.

Правда, кое-что меня поразило уже в первое мое посещение «Лэбернамза». Поведение Робина в отношении миссис Апуард было не поведением избалованного или любящего сына, а скорее обращением «клиента» в латинском смысле этого слова со своей покровительницей. От слова «мадре», которое он употреблял, так и отдавало чем-то театральным. Что же касается миссис Апуард, то, хотя она, видимо, очень любила Робина, но бессознательно относилась к нему, как к своей собственности, купленной и оплаченной.

И вот так или иначе Робин Апуард с комфортом устраивается на прекрасной вилле и располагает кошельком мадре для финансирования своих артистических и литературных затей. Жизнь прекрасна. Но тут появляется миссис Мак-Джинти, которая узнает ту самую фотографию, которую он хранил в ящике и на обороте которой написал — «Моя мать!» Было ли у нее намерение шантажировать в подлинном смысле этого слова? Полагаю, что нет. Однако, думается, она рассчитывала на «ценный подарок» в знак благодарности за молчание. Ведь сплетни в деревне по поводу даже тех давних событий не понравились бы такой «гордячке», как миссис Апуард.

Но Робин Апуард не хочет, чтобы его судьба зависела от болтовни миссис Мак-Джинти. Он забирает в «Лонг Медоуз» топорик для колки сахара, о котором миссис Саммерхейз иногда в шутку говорит, как о превосходном орудии преступления. На следующий день вечером, направляясь в Коулпорт для участия в радиопередаче, Робин останавливается у домика миссис Мак-Джинти. Она ни о чем не подозревает и впускает его в дом. И он убивает ее. Зная, где она хранит свои сбережения (об этом известно всем обитателям Бродхинни), он инсценирует ограбление и прячет деньги около дома. Подозрение в убийстве падает на Бентли, и его арестовывают. Итак, Робин Апуард ловко все подстроил, и все идет превосходно!

Но в один прекрасный день я демонстрирую четыре фотографии, и миссис Апуард замечает, что снимок Эвы Кейн идентичен портрету, который ей известен, как портрет матери Робина, балерины. Ей нужно время, чтобы все обдумать. Ведь речь идет о преступлении. Возможно ли, что Робин… Но нет! Она отказывается в это поверить…

Какое же решение она приняла в конечном счете? Мы этого не знаем. Но зато нам известно, что Робин намерен не рисковать. Он задумывает ряд мизансцен: вечер в Кулленкуэе, телефонограммы, чашка, из которой пили кофе и на которой обнаружат следы губной помады (ее он вытащил из сумочки Евы Карпентер). Он покупает также духи, которыми пользуется Ева Карпентер. Он со всей тщательностью осуществляет эту инсценировку, и события развиваются в стремительном темпе.

Пока миссис Оливер ждет его в машине, Робин дважды возвращается на виллу. Для совершения убийства ему достаточно нескольких секунд. Миссис Апуард мертва, он быстро расставляет свои аксессуары и присоединяется к миссис Оливер. Робин спокоен. Он унаследует состояние миссис Апуард, которое она ему завещала, и на него не падет даже тени подозрения, ибо при расследовании сразу же будет установлено, что преступление совершила женщина. Поскольку в тот вечер на вилле побывают три женщины, полиция будет в затруднении из-за большого выбора! Мы знаем, что именно так и произошло.

Но, как все преступники, Робин переоценивает свои способности. В «Лэбернамзе» находились не только книга, где на первой странице рукой самого Робина было написано его подлинное имя, но и фотография, которая в конечном счете его и погубила. Ему следовало бы избавиться от книжки — но он об этом не подумал — и уничтожить фотографию. Почему он хранил снимок? Только потому, я полагаю, что, по его мнению, снимок мог пригодиться, чтобы окончательно скомпрометировать ту женщину, на которую он хотел свалить собственное преступление.

Я думаю, что первоначально он избрал своей жертвой миссис Саммерхейз, и потому-то, покинув виллу, он поселился в «Лонг Медоуз». Выбор он сделал ловко: топорик для сахара был взят из этого дома, и миссис Саммерхейз, удочеренной, как он знал, чужими людьми, было бы, наверно, очень трудно доказать, что она не дочь Эвы Кейн.

Однако после заявления Дейдр Хендерсон, что она входила на виллу, план его изменился: Дейдр прекрасно подходила на роль преступницы. С помощью приставной лестницы, забытой садовником, он попытался проникнуть в ее дом, чтобы подбросить фотографию. Эта попытка сорвалась, поскольку окно, через которое он хотел забраться, было заперто на задвижку. Тогда, вернувшись сюда, он взялся за осуществление своего первоначального плана и подбросил фотографию в ящик стола. Однако он не мог предположить, что я — на его беду — был осведомлен о том, что было и чего не было в этом ящике.