Она смотрела на меня заворожено и доверчиво, покорная и готовая на все. Частичка воли хозяина, которая могла бы помочь ей сопротивляться, была погребена где-то очень глубоко, а я звериным нюхом уже слышал терпкий и свежий запах ее тела и почти непроизвольно подчинял ее себе…

Нет, стоп, что я делаю. Бедняжка потом всю жизнь мучиться будет из-за сбитой мотивации. Хозяин у нее уже есть, а мне слуги не нужны. Прости, малышка. Это всего лишь голод. Нечеловеческое усиливается во мне с каждым прожитым годом, сопротивляться ему все труднее и труднее, от моего желания тут мало что зависит. Вон, старый Даллах в последнее время не часто возвращается в свое человеческое обличье, и даже Лани все чаще и чаще бродит по Солнечным землям в облике белой кошки. А иногда – и черной. А я… Уже давно ничто так не увлекает меня, как полет. Если бы не долг, я бы, наверно, и вовсе перестал возвращаться на землю. Ничто не держит меня здесь.

Я поспешно доел жаркое, расплатился и ушел, не оглядываясь.

Городок, который сильнее всех зацепило аномалией Грани, находился на юго-востоке от Северного купола Стражи, почти у самой границы с Тайремом. Очаровательный северный городок, весь в цветах и зелени… почти как Альбре, только поменьше. Население тут на две трети двуликое, из наших, элесских рас, занимаются выращиванием всего, что растет в грунте и в купольных теплицах. У детей Даллаха растет все, что попадает в землю, они в этом мастера, не зря их называют Повелевающими жизнью. Есть тут и традиционные кланы, подчияющиеся Рыси, но Эрлен давно не лезет в мои дела – знает, чем это чревато.

Здесь меня наконец-то стало накрывать… Я чувствую разрушение Грани, как волну хаоса, стучащуюся в сознание. Странно, что Эйла еще не бъет тревогу, хотя должна: для нее разрушение Грани с Основой – угроза ее целостности, ей физически больно. Снижаясь над окраинами, в том направлении, где находился порог Мертвый клык, я скорее почувствовал, чем увидел, где миры Старой Земли и Ар Соль запутались друг в друге, потеряли Грань, разделявшую их вот уже много тысячелетий. Погода не ладилась: небо, затянутое тучами, приобрело белесовато-серый оттенок, несвойственный для этих мест, молнии вспыхивали и гасли слишком низко над горизонтом, басовитый рокот волнами накатывал и отступал. Хаос в самом разгаре… по ощущениям, граница дестабилизации очень длинная, хааров под сто, в направлении центрального Тайрема и Фераннонских гор. Странно, с чего бы это… Кто шел этим путем, намеренно ли, случайно ли это произошло?

Но все вопросы – потом, сейчас нужно срочно стабилизировать процесс.

Вот он, сосновый бор у озера, эпицентр разрыва. Пространственная ткань неровная, есть зияющие пустоты, Вуаль порвана, из разрыва сочится Некрос… Я нырнул в разрыв, как в омут, чувствуя, как потоки сил мгновенно закручиваются вокруг меня, пронизывают насквозь, как все стихии поочередно хватают меня в свои немилосердные объятия и отпускают, узнавая своего. Я сам стихия, средоточие джив и фэйр, и я очень хорошо лажу с наэром-Некросом. Адский холод Маара дохнул на меня, пронзив каждую клеточку, останавливая ток крови… Вбираю его в себя, преобразовывая в джив и фэйр, мои родные стихии, и выстраю из них новую Вуаль, новую ткань разделяющей миры Грани. Несусь вдоль разрыва, впитывая хаос, словно воду иссохшая земля, мир стремительно скользит подо мной и сквозь меня, распадаясь за спиной на две неравные части, и та, более древняя, постепенно бледнеет и исчезает за тонкой пленочкой новой Грани. Лед Некроса то и дело прошивает мириадами обжигающих игл, и в один момент мне кажется, что я леденею и падаю, потеряв контроль над пространством… и врезаюсь в прекрасный, очерченный тонкими мазками лик, с изумрудно-зелеными глазами, занявшими полнеба. Благодарность за помощь и радость от встречи охватывает все мое существо и я понимаю, что безумный полет и борьба с пространственным хаосом закончилась.

Лик прекрасной зеленоглазой женщины приблизился и сделался резким, почти осязаемым.

«Десять разумных. Двое уже вернулись. Один из оставшихся восьми – зависимый. Двое из оставшихся семи – странные. Грань порвалась не сама. Четверо здесь, рядом. Четверо далеко. Ищи, если хочешь»

Скомканная череда лиц пронеслась потоком в моем сознании. Она была растеряна и расстроена, как и всегда, когда рвалась Грань.

«Спасибо, Эйла, – я послал ей свою глубокую признательность.– Буду искать»

Местный штаб Пауков находился на противоположной окраине города и я, вернувшись на землю, с наслаждением прогулялся через весь город, любуясь богатыми цветниками. Мимо неторопливо проезжали всадники на лошадях. Седел и уздечек не было и в помине: дети Даллаха всегда умели находить контакт с любым живым существом, вне зависимости от его разумности, а уж с такими мудрыми и понятливыми животными, как лошади, у них был почти что симбиоз, вплоть до общего языка.

Вот оно, длинное одноэтажное здание из песчано-желтых блоков, окруженное голой пустошью. Ничего уж тут не поделаешь – кое-какие рабочие инструменты Пауков строятся на энергии наэра – Некроса, а часть применяемой поисковой аппаратуры начисто блокирует витасферу. Вот и селятся они подальше от жилых районов. Пауков – стражей порядка, и Следопытов – стражей Грани справедливо побаивались и уважали, а уж молодые девчонки и вовсе были очарованы их своеобразной аурой и шлейфом из героических историй, тянущихся за каждым. Как же, разведчики Основы, ловцы нарушителей баланса сил, борцы с преступностью и с дикими расами, личная гвардия Ворона. Даже самые молодые из них могли похвастаться каким-нибудь скромным подвигом: новичков Шандр воспитывал, посылая охотиться на низкоразумные расы Двуликих, плодившиеся с бешеной скоростью не только у нас в Элезии, но и в остальных землях, или охранять Грань в районе Анг Мирта. Хэйген Ант, прежний Ворон, испытывал неофитов в жарких землях Ар Шамаля: у него был договор с тамошним крохотным очагом Нагов, которые выставляли против юных Пауков такой же учебный отряд из молодняка. Я поддерживал деловые отношения с Кольером, местоблюстителем ордена Аспида: мы регулярно обменивались отрядами неофитов, отправляя их в совместные рейды как во время атаки нэргов, так и в рядовое патрулирование земель, густо населенных низкоразумными Двуликими, устраивая состязания или совместные учебные акции.

Юноша-дежурный, узнав меня, почтительно поклонился. Я прошел дальше, в компактно оборудованный пункт наблюдения, оснащенный многофункциональными визорами и собственной диспетчерской системой. Все Зеркала были поставлены в режим записи.

– Где народ?

– Там, где прорыв, – ответил он с завистью и волнением. Я усмехнулся – парню явно было обидно, что его оставили в казарме. Я связался с нашим диспетчером, попросив найти Шандра. Глава Пауков всегда носит визор с собой. Это я не могу – на мне вся сложная техника дохнет через пару-тройку дней. Ужасно неудобно.

Голос Шандра звучал сухо и холодно – он не любит, когда его отрывают от работы.

– Я слушаю.

– Тебе сообщили о ЧП?

– А, это ты, – в его голосе сразу же зазвучало облегчение. – Да, сразу же. Ты оттуда? Мне только что доложили, что Грань стабилизируется в направлении с юго-востока на север. Есть данные, сколько заблудившихся?

– По словам Эйлы – десять. Двоих вернули. Из восьми оставшихся – один зависимый, двое странных. Четверо бродят где-то рядом, четверо – ушли с Приграничья куда-то дальше, – повторил я ее откровения.