— Ты же собрался вообще не приходить?

— Если мне плакаться всю ночь в рубашку будут, тоже уходить? В общем, ты дома?

— Нет. На службе.

— Я у тебя одеяло видел в шкафу. Если его на пол расстелить…

— Миша, ты охренел?

— Спектакль уже в семь, я-то что сделать могу? — Добавил я возмущения в голос.

— Ты в кабинете мне предлагаешь фото делать?!

— А что не так? Он у тебя на ключ закрывается.

— Михаил!!!

— Анна Викторовна, чтобы честь мундира не пострадала, его достаточно снять целиком, что я и предлагаю вам сделать. В остальном, следите, чтобы в кадр не попали секретные документы и фото президента…. Ну не могу я придумать ничего другого! Не поверит она в какую-то другую девушку без доказательств! — Повысил я голос. — Вот вы б с такими комплексами поверили?

— Фото с лицом делать? — Сухо уточнили у меня.

— Давайте без безголовых тел.

— У-е-б… — с весомыми такими паузами между буквами.

— И побольше страсти. — Сбросил я вызов.

Вроде, не перегнул палку. Не перегнул же — с сомнением посмотрел я на экран.

Впрочем, практика — главный показатель истины. Фото все-таки пришли, через защищенный мессенджер, и часа не прошло. Весьма, г-хм, неплохие фото — кончики ушей потеплели, да и в других частях тела тоже активнее побежала кровь. Особенно взгляд удался и эта таинственная улыбка, с которой мне не далее, как завтра, вполне возможно, вытащат позвоночник через рот. Надо бы цветочки ей купить — букет побольше и помягче…

И с ракурсами все отлично — анфас, профиль… Если не знать, в каком кабинете стоят стол, шкаф, стул, то даже и не понятно, где снято.

Короче, пойдет — создал я учетку в Инсте и скинул все фото Лене через личные сообщения.

«Извращенка!!!»

«Это Михаил. Фото, которые тебе нужны.»

«А приличнее не было?!!»

Зато все детали видны — что ей не нравится. Для хорошей куклы все родинки важны.

«Нет».

«Взяла в работу». — И вроде просто строчка на экране, а в голове прозвучало сухо и обиженно.

Главное, к пятнице сделает.

Осталось добыть вещи, способные если не пленить, то хотя бы ограничить Бездну. И если благородные металлы достаточно легко достать, скупив ювелирные изделия, то с костями вымерших животных все очень сложно — любой завалящий бивень мамонта является собственностью государства, даже если участок, на котором его выкопал, сто лет как твой. Еще есть всякая дрянь, застрявшая в смоле тысячи лет назад и ставшая коллекционным янтарем; есть метеоритное железо, есть десятки компонентов, кем-то проверенных и подробно описанных в справочниках — многое есть, только пока не у меня, а на складах Гохрана. Главное, чтобы шеф убедила государство поделиться. А шефу нужно письмо.

Подчистив память телефона, выключил его, и, положив краями на бордюр и асфальт, наступил пару раз, чтобы вскрыть корпус. Части аппарата раскидал по разным урнам, пока шел в сторону метро. Аккумулятор, взвесив в руках, все-таки донес до отделения зеленого банка — там емкость для старых батареек стоит. Говорят, выкинутый аккум травит сколько-то там квадратных метров почвы и убивает солидное поголовье ежей. Даже людей так не жалко.

Взгляд на табло над банкоматами — до встречи в метро сорок минут. Билеты по пять пятьсот на «Пиковую даму» во внутреннем кармане куртки, под курткой — арендованный на сутки костюм. Будет письмо, никуда не денется — приподнял я воротник перед тем, как вышагнуть из банка и упрямо двинуться через холодную осень.

Хрупкая и стройная девушка в сером пальто, вышагнувшая из вагона метро, растерянно обернулась на заполненную людьми платформу.

— Таня! — Поднял я руку и с улыбкой шагнул ей навстречу от колонны. — Это тебе, — приблизившись, вручил я небольшой букет фиолетовых и белых цветов.

— Спасибо. Какие красивые! — Приняли мой подарок. — М-м, сирень и гиацинты?

— Эм, как скажешь. — Озадачился я вопросом.

— Миша, ты не спрашиваешь, что покупаешь?

— Они красивые, ты красивая. Я решил, что вы подойдете друг другу.

— Ладно, принимается. — Великодушно простили меня с той же легкостью, с какой чуть не обиделись секундой раньше. — Надеюсь, ты не в кофте? — Строго уточнила Таня.

В расстегнутом на верхние пуговицы пальто я видел вечернее платье; шрам на шее прикрывала широкая белая лента — кажется, это называется жабо. В ушах — длинные золотые сережки.

Был бы я в кроссовках, кофте и джинсах, тут бы вечер и закончился.

— Что ты, как можно. Полный парад: холодные туфли, тесные брюки и носки в цвет трусов. — Я расстегнул куртку, чтобы успокоить девушку.

Темно-зеленый костюм с белой рубашкой и черным галстуком — внешний вид был оценен и одобрен величественным кивком.

— Идем? — Застегнулся я вновь.

— Веди, — благосклонно облокотились на подставленную руку. — Извини… Я просто давно не была в театре. Хочется… Хочется праздника. — Смутилась Таня.

— Сбегать за водкой?

— Михаил.