Так и произошло в тот самый день. Небольшая компания девочек, собиравшаяся вокруг Гилы Терикото, с вкраплением нескольких парней, в тот день решили собраться у кого-нибудь дома. Долго решали, к кому именно зайти в гости, и по решению Гилы они пошли в гости к Рифу Маномото, богатой и избалованной подруге Гилы.

Дом Рифы Маномото и в самом деле был богатым, там была экономка, приготовившая пришедшим «друзьям госпожи» чай.

— Хорошо! А теперь бы поиграть! — Хлопнула в ладоши Маномото. — Давайте, я карты принесу, что ли.

Вся компания устроилась вокруг небольшого столика. Сыграли в «Богача», выиграла Маномото.

— Ну не удивительно, — усмехнулась Гила, поддержаная хором согласных возгласов.

Проиграл в «Богача» Кайдзи Мотояма, худой парень с узким лицом, постоянно находивший причины посмеяться над собой или над другими, один из ближайших друзей классного красавчика Хаире Лина.

— Не быть мне богатым, да, — усмехнулся он и сейчас, — Давайте, что ли, в «деву» смахнемся.

Первой в «старых девах» осталась Кири Ямагава, серьезная девочка, много уделявшая времени учебе и нынешняя староста класса.

— Ну не обижайся так, Ямагава-сан, — улыбнулся вышедший предпоследним красавчик Хаире Лин.

— Все, хорошо, Лин-сан. — Та слабо улыбнулась, — Я не обижаюсь.

Следующий «старой девой» оказалась Фуни Тонгари, крашеная блондинка, пухленькая, одетая как всегда в ультракороткую юбку, под которую сейчас, когда они все сидели за столом, даже заглядывать не надо было.

— Да ни в жизнь! — прореагировал Мотояма, за что сама Тонгари не поленилась подняться и его стукнуть.

— Но вообще, карты мне надоели, — фыркнула Тонгари, — Давайте, во что-нибудь поинтереснее. В «правду или действие» там, или в пантомиму, или еще чего.

— Неплохая идея, — поддержала ее Маномото, — Но, может, перекусим сначала, я Саю-сан попрошу еще раз что-нибудь.

И после небольшого перекуса и болтовни нашли пластиковую бутылку и решили поиграть в правду или действие.

— Но чтоб было поинтереснее, — перед началом игры выдала Гила, — тот, кто загадывает правду или действие, загадывает и штраф за невыполнение.

Действия загадывали дурацкие, как-то прокукарекать, стоя на одной ноге, иногда стыдные, вроде обмахнуть лицо от жары юбкой, иногда странные, например, говорить «ня» в конце каждого предложения до конца игры. Но вроде бы всем собравшимся было весело. Было весело до поры до времени и самой Кеко. Первым тревожным звоночком прозвучало невыполненное Ямагавой действие снять чулки и передать их самому худому парню из присутствующих, предварительно, чулками померив каждого из них. Учитывая, что задание загадал второй близкий друг Хаире Лина, плотненький и высокий Така Савато, а самым худым явно был Кайдзи Мотояма, понятно в чью пользу велась игра.

— Отказываюсь, — моментально ответила Ямагава.

— Ладно, — ухмыльнулся Савато, как будто этого она и ждал, — Тогда, правду! Кто из парней больше всего тебе нравится?

— Самый красивый в классе — Хаире Лин, — Ямагава ответила на вопрос Савато не совсем корректно, и трактовать это можно по-разному. Но лицо Гилы Терикото при этом ответе изменилось, и в ее что-то глазах блеснуло, что-то нехорошее и опасное.

Дальше игра продолжилась с разного рода глупыми заданиями и вопросами, вроде «прокукарекать на четвереньках» или «была ли ты влюблена в младших классах в учителя физкультуры».

Но Кеко не была уверена в чувствах и не очень хороших намерениях Терикото до того самого момента, как той выпало загадать правду или действие самой Кеко.

— Правду, — Не раздумывая сказала Кеко, думая, «ну что она вообще может мне загадать». Если не все, то кое-кто из компании были вместе в младших классах, если не в одном классе, то в соседних, и знали друг друга достаточно, чтоб найти и задать каверзные вопросы, чтоб узнать «правду». Кеко в эту школу пришла только в этом году, одновременно с младшей сестрой, Кеко на последний класс средней школы, а сестра на предпоследний. Поэтому, по идее, ее мало кто должен был знать хорошо. С начала учебного года же, ничего смущающего с ней не происходило. Почти ничего.

— Хорошо, — на лице Гилы появилась сладкая улыбка, — тогда расскажи, почему ты опоздала на церемонию открытия в этом году.

Кеко побелела. Будь компания чисто девичьей, еще можно было рассказать, и то имелись серьезные шансы умереть от стыда. Рассказывать, что у нее в день церемонии открытия каким-то образом не оказалось чистых трусиков, и ей пришлось одевать спортивные штаны и нестись изо всех сил в торговый центр, ждать открытия, и после нестись в школу было практически невозможно и в женской компании, даже если бы все поклялись никому и никогда не рассказывать. А при том, что тут было несколько мальчиков-то вообще было решительно невозможно ничего рассказать.

— Я… — язык неожиданно стал неподъемным, но она знала, что ей придется это сказать, — я не могу.

— Значит, — улыбка Гилы стала торжествующей, наконец-то оправдывая все наихудшие подозрения Кеко, тебе придется исполнить одно желание… — У меня есть идея, — Гила поднесла палец ко лбу, изобразила, будто эта идея ей пришла в голову только сейчас, — Раз ты не можешь рассказать, значит, это что-то достаточно стыдное, значит, чтобы компенсировать, тебе надо сделать что-то не менее стыдное — например, признаться кому-то в любви.