— Я не могу их взять: дорогой подарок.

— Ничего не дорогой, если от всего сердца, и тебе они нужнее, чем мне.

— Вдруг тебе понадобятся.

— Не переживай, я, может, и старый, но еще очень даже крепкий, ты же знаешь.

— Знаю.

— Так что бери, и хватит об этом.

Эли взял Мабель за руку, вложил в ладонь денежную колбаску и сжал в кулак.

— Спрячь подальше.

Мабель засунула деньги в сумку. Потом, не сговариваясь, они оба посмотрели на воду и на тень от генеральской сабли, как будто старая статуя их благословляла.

Эли нахмурился. Он почувствовал фантомную боль в ноге, как будто ее отморозил, а теперь она горела огнем. Это было знаком, что он чего-то не предусмотрел.

— Ты ведь далеко не уедешь? — спросил он, стараясь не выдать волнения.

— В городе комнаты сдают, я нашла одну, вроде свободная.

Тень от сабли стала меньше. Мабель поднялась и взялась за чемодан.

— Давай, беги, пока солнце не село.

— Спасибо, дедушка, — сказала она, похлопав по сумке.

Эли смотрел, как она уходила, стараясь убедить себя в том, что эта Мабель — уже не та девчонка, которой он когда-то советовал уйти из дому, что эта Мабель скоро станет счастливой. Эли не сдержался, и слезы брызнули у него из глаз. Он сразу поднял лицо к небу. Над головой проплывали белые облака, как лодочки по спокойному морю.

Вдова Брок окинула Мабель презрительным взглядом. Она потребовала за комнату в своем пансионе плату вперед за два месяца, с нескрываемым удовольствием назвала цену, уверенная, что у девушки уж точно не хватит денег. Мабель вытащила из сумки свернутые колбаской купюры, которые подарил ей дед. При виде денег вдова Брюк широко раскрыла свои маленькие глазки. Мабель выудила необходимую сумму. Вдова Брок сразу пожалела, что не попросила больше, и криво улыбнулась, когда брала деньги. Она рассказала, что могут и, особенно, что должны делать проживающие в пансионе, подчеркнув, что девушке даже и думать не следует нарушать правила. В пансионе следовало вести себя любезно, скромно и соблюдать тишину. Если хоть что-то пойдет не так, девушку выставят за порог. Вдова Брок нашла нужным уточнить, что ни один молодой человек не должен входить внутрь пансиона. Мабель со всем согласилась, и вдова показала ей скудно обставленную комнату.

Мабель упала на кровать и стала размышлять о цепочке событий, из-за которых она тут оказалась. Эта комнатушка была первым шагом к свободе. Мабель пообещала себе, что сделает все необходимые шаги, ничего не пропустит, не пойдет на сделку с собственной совестью. Еще она пообещала себе, что никогда никому ничего не будет должна, что никогда не будет ни от кого зависеть. Она впервые почувствовала себя женщиной; конечно, она была лишь в самом начале пути, но та плывущая по течению девчонка уже исчезла. Мабель помечтала еще немного, потом, безмятежно улыбаясь, стала раскладывать вещи; ей не терпелось познать новые тайны, ей хотелось, чтобы по венам побежала обновленная кровь.

Все называли его Дабл из-за его роста. Гигант везде ходил со Снейком, мускулистым крысоподобным карликом со змеиными глазами. Джойс платил им, чтобы они следили за тем, что происходит в городе, и для этого не было лучшего места, чем «Адмирал». Рядом с прилавком стояло запертое на замок пианино, на котором уже много лет никто не играл. Таким образом, от них ничто не могло ускользнуть, даже если их присутствие в значительной степени меняло атмосферу, поскольку каждый знал, зачем они здесь сидят. Снейк часто заканчивал вечер в комнате наверху с одной из девиц Роби, всегда одной и той же, в то время как Дабл к такому не привык.

Спор разгорался между недавно нанятой официанткой и обычно спокойным работником электростанции. Дабл поднялся со стула, чтобы поставить молодого человека на место, но Снейк схватил его за руку.

— Сядь! — сказал он.

Роби уже обошел прилавок, чтобы вмешаться. Парень не стал нарываться и побрел вдоль стойки, чтобы пройти в конец зала. Ни Снейк, ни Дабл не знали новую девушку. «Она, вероятно, из долины, недавно приехала в город на заработки, огонь-девушка, и мертвого расшевелит», — подумал Дабл. Такие ему нравились.

Снейк поднял руку. Роби наполнил два стакана. Вскоре официантка подошла, поставила пиво на их столик и встала рядом. Снейк посмотрел на нее, как всегда, чуть кривя рот в улыбке: так он обычно решал вопросы — без лишних слов.

— Чего ждешь, цыпочка? — спросил Дабл.

— Деньги за пиво.

Дабл принял преувеличенно серьезный вид.

— Разве Роби ничего тебе не сказал?

— Он сказал мне, что клиент всегда должен платить после того, как его обслужили, это правило.

Снейк приподнял в улыбке и другой уголок губ. Его эта ситуация начинала забавлять.

— Ну, видишь ли, Роби делает для нас исключение из правил.

Девушка посмотрела в сторону прилавка.

— Я спрошу.

Прежде чем она успела двинуться, Дабл схватил ее за руку и ухмыльнулся.

— Я удивлен, что он нанял такую девушку, как ты. В качестве официантки, я имею в виду, — добавил он, подмигнув.

— Такую, как я?

Свободной рукой Дабл погладил руку официантки, как будто нож поточил.

— Как тебя зовут?

Она быстро отдернула руку и, не отвечая, отошла к стойке.