Раздумья женщины прервала телефонная трель, она совсем забыла про то, что нужно было отключить мобильник. Звонившим оказался Клайн. Сенатор улыбнулась: помяни чёрта.

— Докладывайте, — коротко бросила она вместо приветствия.

— Доброе утро, сенатор, у меня есть новости, касающиеся девушки, — проговорил мужчина.

Лилиан улыбнулась: «видимо девчонка вышла на связь в Фоксом. Теперь у неё будут доказательства для сына и тот перестанет страдать ерундой».

— Я слушаю.

— Вчера вечером её сбила машина, — ровным тоном проговорил бывший разведчик.

Сенатор перестала улыбаться и резко побледнела. Мужчина тем временем продолжал:

— Она находится в реанимации в Бостонском Медицинском Центре.

— Откуда эта информация? — глухим голосом спросила она.

— Мы все еще прослушиваем её телефон, — невозмутимо ответил тот. — В пять тридцать утра мистер Фрилинг сделал звонок с её номера своему отцу.

«Патрик», — подумала женщина. В груди неприятно кольнуло.

Он сообщил о случившемся Патрику, а не ей, его матери.

— Мы проверили медицинский центр, это правда. Я решил, что эта информация может быть вам полезна.

Лилиан молчала и смотрела перед собой невидящим взглядом. Эта новость поразила её и эхом отдавалась глубоко в сердце. В голове царил хаос: как это случилось? В каком состоянии девушка? Успела ли та рассказать её сыну о их встрече?

Чутье подсказывало, что да, успела. Иначе, почему бы он стал звонить Патрику, а не ей? Хотя, он всё еще зол на неё за тот разговор у неё в офисе, может быть поэтому?

— Сенатор? — Голос мужчины вывел её из оцепенения.

— Да это очень важная информация. — Лилиан пыталась сохранить твёрдость голоса. — Скажите мне, вам известно что-либо о том как это произошло? В каком состоянии девушка?

— Нет, госпожа сенатор. Мы это не выясняли, но если вы желаете знать все подробности, то они у вас будут в течение двух часов.

— Да, мистер Клайн. Выясните все. — Женщина глубоко вздохнула. — Скажите, как на это отреагировал мистер Фрилинг? — она закусила губу. Лилиан понимала, что не должна была спрашивать это, но ничего не могла с собой поделать.

На той стороне повисло молчание. Через несколько мучительных секунд мужчина ответил:

— Нет сомнений, что это стало для него ударом.

Сенатор шумно втянула воздух.

В салон зашел второй пилот и сообщил, что они выезжают на посадочную полосу и попросил её выключить мобильный.

— Простите меня, мы собираемся взлетать. Через полтора часа я буду в Вашингтоне, выясните все подробности этого дела и дайте мне знать. До связи, — дрожащим голом проговорила Лилиан и отключилась.

Она поднесла руку ко рту. На глазах женщины выступили слезы.

4

23 октября, 4:00 p.m, отделение интенсивной терапии, Бостонский медицинский центр.

Патрик прибыл в Бостон первым же самолётом из Индианаполиса.

Поговорив с сыном, он тут же стал собираться в дорогу. Он остановился в городишке под названием Ноблесвилль, что в получасе езды от столицы штата Индиана. В аэропорту он был уже к семи утра. Но в такие часы прямых рейсов до нужного ему пункта назначения, к сожалению, не было, пришлось взять рейс с пересадкой в Вашингтон Даллес.

Всю дорогу мужчина не находил себе места: он думал о своём сыне и Рей-Рей. И без остановки молился о том, чтобы травмы не оказались смертельными, чтобы она быстрее поправилась и зажила прежней полноценной жизнью. Он молился за своего сына, чтобы Бог послал ему сил и выдержки пережить этот удар, ведь когда Энди придет в себя, он будет нужен ей как никогда.

Эрик встретил его в аэропорту и выглядел совершенно разбитым. По его виду Патрик догадался, что тот совсем не отдыхал. Несмотря на то, что мужчина не выспался, он не позволил сыну сесть за руль собственного автомобиля, а повёл сам. Они поехали в больницу. Всю дорогу он пытался завязать разговор с сыном, но Эрик молчал и смотрел только перед собой. Патрик не мог его осуждать.

Пока они шли к нужному зданию, Эрик словно ожил и на его утомлённом лице стали заметны признаки нетерпения. Они прошли в лобби отделения интенсивной терапии. По правилам, посещение в таких местах было круглосуточным, но ограничивалось количеством времени и посетителями.

Патрик поинтересовался у мимо проходящей медсестры, можно ли увидеть Энди и с кем можно обсудить её состояние здоровья.

— Кем вы приходитесь пациентке?

— Я её отец, — проговорил Патрик, не моргнув глазом. — Только что из аэропорта, прилетел сразу, как узнал о случившемся.

Медсестра прищурилась:

— Насколько мне известно, у этой девушки нет родственников. Так, во всяком случае, написано в её больничной карте.

Мужчина затылком почувствовал, как его сын напрягся. Он посмотрел на карточку, подвешенную за шнурок, на шее медсестры, он успел разглядеть её имя, Кейтелин.