— Видите ли, Кейти. Эта девушка — невеста моего сына, — спокойным тоном сообщил он и кивнул головой, указывая на стоящего позади него Эрика, — Она мне как дочь. Без пяти минут, моя дочь. — Патрик замолчал, посылая ей обескураживающую улыбку.

Медсестра слегка улыбнулась и оглядела обоих мужчин с головы до ног.

— Только недолго, хорошо? Вам нужно будет надеть специальные халаты. — С этими словами она сняла свою карточку с шеи и открыла им дверь.

Надев одноразовые халаты, мужчины подошли к нужной шторке, за которой находилась Энди. Эрик захотел отодвинуть занавеску, но его рука дрогнула, он судорожно сглотнул и опустил голову.

Все это время, с тех пор как он покинул больницу, он хотел вернуться обратно к ней. Дома он принял горячий душ и сменил одежду, но даже не пытался заснуть. Он быстро решил все вопросы с его отсутствием на лекциях с его ассистентом, попросив того также держать как можно дольше в тайне от декана тот факт, что несколько дней его не будет на месте. Потом начал ходить из угла в угол, прокручивая у себя в голове одну и ту же сцену, как мокрая и заплаканная Энди стоит перед ним в его гостиной и в ту же секунду выскальзывает из его рук и пускается бежать.

Он должен был остановить её. Он же бывший хоккеист, куда подевалась его реакция?

К тому моменту, как они подошли к её постели, Эрик уже внушил себе, что нынешнее состояние Энди, целиком и полностью его вина. Теперь он боялся вновь увидеть её.

Патрик заметил колебания сына и сам отодвинул шторку. Увидев девушку, он замер, а Эрик выпустил полузадушенный стон, отчего медсестры, находившиеся в своем уголке зашикали на них, будто что-то может потревожить больных находящихся без сознания. Но Патрик все равно послал им извиняющийся взгляд.

— Это я во всем виноват, — шептал Эрик дрожащим голосом. — Я должен был удержать её. Я должен был сберечь её. Я должен был… — он замолчал. Его сотрясали беззвучные рыдания.

Патрик переключил свое внимание на сына. Он был нужен ему. Несмотря на то, что ему было больно видеть Энди в таком состоянии, он трезво смотрел на вещи: на данный момент он ничего не мог сделать для нее. Он не врач и не целитель.

Мужчина сжал плечо сына, вырывая его из плена самобичевания.

— Ты ни в чём не виноват, — тихо, но твёрдо сказал ему Патрик. — Не ты был за рулём той машины, что сбила её.

Но Эрик только отрицательно покачал головой. Мужчина силой развернул его к себе:

— Эрик, посмотри на меня. — тот послушно поднял красные глаза, отчего Патрик тяжело сглотнул. — Ты должен успокоиться и взять себя в руки. Ради Энди. Сейчас ты нужен ей, как никогда. Ты должен быть сильным для вас обоих.

— Прости меня, отец. — тот всхлипнул. — Я не смог оградить её от беды.

— О чём ты говоришь?

Эрик глубоко вздохнул, собирая тем самым остатки сил:

— О нас с Энди узнали, и теперь меня шантажируют этим. Долго рассказывать об этом человеке, но он хочет покровительства матери в его политической карьере. Она знает о компромате и сказала, что позаботится обо всем с условием, что я оставлю преподавание и займу её кресло в Компании. Она также потребовала порвать с Энди. — Эрик сглотнул.

— Вчера она пришла домой. Она была в истерике. Из её слов я понял, что мать предлагала ей деньги взамен на разрыв со мной. Затем, она вырвалась из моих рук и убежала на улицу. Она выскочила на дорогу… И… — Мужчина сжал губы и прикрыл глаза.

Его буквально раздирало от душевной боли.

5

Чем больше Эрик рассказывал подробностей, тем серее становилось лицо отца. Последняя новость вообще стала для мужчины шоком.

«Неужели Лили могла так поступить?»

За шторкой послышался женский голос:

— Я боюсь, положенное на посещение время истекло, но вы можете прийти завтра вновь.

— Еще две минуты, — бросил Патрик через плечо тоном, не требующим возражений.

— Ну хорошо, только две минуты, — недовольно пробурчала девушка себе под нос.

Мужчины словно прочли мысли друг друга и переключили своё внимание на Энди. Патрик подошел вплотную к постели девушки. Он поцеловал подушечки своих пальцев и еле заметно дотронулся ими её щеки со словами:

— Держись, Рей-Рей.

Затем он вышел, тем самым давая сыну побыть с ней немного наедине.

— Если бы я мог, я бы не отходил от тебя ни на шаг, — прошептал мужчина и наклонился к её здоровой руке с поцелуем. Кожа девушки была холодной. Эрик поборол острое желание убрать её руку под простыню: он боялся ей навредить.

Он подошел к сестринскому посту и обратился к той самой медсестре, которая впустила их сюда. Отца не было видно поблизости.

— Простите, пожалуйста, вы можете накрыть её чем-нибудь? У вас тут очень холодно.