— Хорошо.

Он обошел меня и начал стремительно спускаться по лестнице, даже не дожидаясь меня.

Господи, от чего же так все сложно.

И я бросилась за ним.

Мне удалось поймать его только на улице, когда он стоял в курилке и напряженно выкуривал сигарету.

Перед глазами пронеслись воспоминания из школы, когда Андрей баловался электронными сигаретами.

Умудрившись споткнуться на ступеньке, я медленно и нерешительно подошла к нему. Он избегал моего взгляда, отвернувшись. Изредка кивал в знак приветствия студентам, шедшим рядом, или протягивал руку.

— Эй. — Я осторожно коснулась его плеча, но он выкрутился, чтобы затушить сигарету. Андрей опустил глаза и топтался на месте. На улице было холодно, вот обещали первый снег, а я стояла неодетая, в одном свитере. — Я правда пока не готова тебе рассказать.

— Я понимаю. Просто… — он замялся, но я снова положила ладонь на его плечо и чуть сжала, — ты всегда все рассказывала мне, а в последнее время будто закрылась от меня, я не знаю, что происходит в твоей жизни.

— Тебе ли не знать, почему это все происходит. — мы смотрели друг другу в глаза, и я видела яркую, переливающуюся словно кусочек стекла на солнце радужку глаза. Его, стоящего и смущающегося от моих слов. — Но в качестве оправдания скажу, что ты тоже не похож на самого себя.

— В каком плане? — Озадаченно спросил он и чуть улыбнулся. И эта улыбка осветила нас.

— В том плане, что ты сейчас становишься солнышком, который освещает мой путь.

Его взгляд изменился. И снова я увидела в них тепло.

— Иди ко мне.

Он вытянул руки, и я упала в его объятия. Теплые, даже горячие. Я будто легла в облако, теплое, розовое, и растворилась в нем.

— Прости меня.

— За что ты извиняешься? То, что я так реагирую на твои слова, не означает, что ты должна извиняться. — Он улыбнулся.

Во мне что-то зашевелилось.

Я привыкла во всем извиняться, даже если не была виновата.

— За что ты извиняешься? Ты только и делаешь, что извиняется, мне это надоело. Ничего не меняется от твоих слов. Ты так и ведешь себя, как привыкла. Не меняешься.

После этого я перестала извиняться. Никому не позволяла необоснованно извиняться перед другими.

А сейчас извинилась.

— Просто так. Прости, что не всегда все тебе рассказываю.

— Ты не должна ни за что извиняться, ты же понимаешь?

— Понимаю, — я сильнее уткнулась ему в грудь и побольше сжала его торс. Он знал, как мне было тяжело признавать свою неправоту. — Только оставим это между нами. Не люблю признавать, что я не права.

Он засмеялся. А в моей голове родились новые строчки.

— Ева, ты идешь? Люди подтягиваются, а парни пакеты с едой и напитками привезли. — Она вдруг замолчала. — Черт, ты так потрясно выглядишь. Я бы тебя… очень крепко обняла. Как же Андрею по…

— Ника!

Подруга стояла в проеме двери, тоже знатно принарядившись.

Она была дьяволицей. Все в красном, короткая черная юбка, красный топ, красная накидка от комплекта белья и высокие каблуки. Образ завершал красно-черный макияж.

Боже, она бы всех просто сломила наповал.

Я вышла из комнаты и начала спускаться по ступенькам.

Шоу начинается, сучки.

Прихожая была украшена черной ватой, подобной паутине, в которых скрывались маленькие пауки и тыковки с горящими глазами. Лестница на второй этаж выглядела более, чем зловеще — страшные морды из преисподней, черты и привидения облепили сетку из разорвавшегося бинта.

Я встречала гостей. Среди них было много моих знакомых, знакомых Андрея, с которыми я поневоле была знакома, и просто люди, которые знали меня, но я не знала их. Все выглядели так, будто пришли на шабаш. Благо, что не голыми. Но здесь были все: ведьмы, ангелы, черты, астрологи и тарологи. Будто мы открыли дверь ада.

Большинство сразу направлялось к бару, и лишь отдельные парочки шли сразу в гостиную, откуда звучал бразильский фонк.

Мне постоянно приходилось ловить на себе заинтересованные взгляды парней и завистливые — девушек.

И это было не столько связано с моим внешним видом, сколько с телосложением. Они смотрели на мои накаченные бедра, смотрели на пресс, который выглядывал из корсета, видели подтянутые руки. Я 10 лет потратила на это. Заниматься, тренироваться в зале и плавать. А теперь убивать собственные легкие.

Я не любила оголяться, не любила показывать свое тело, одеваясь как проститутка. Раньше я бы без промедления надела короткое платье и показала, какие у меня стройные ноги. Но не сейчас.

Мне вообще пришлось поймать себя на мысли, почему я решила одеться именно так. Будто бы я для себя не могу покрутиться в зеркале и сложить эту одежду куда-нибудь подальше. И просто надеть брюки и топ.