Шуа хлопнула глазами.

Я вздохнула.

— Итак, ты можешь описать этот свой ночной кошмар?

— Ну… он жуткий!

— Это вообще ни о чём не говорит.

— У него огромные РУКИ!

Руки, моя паучья задница.

Ох уж мне эти детские страхи.

— И?..

— И всё!

— Паучонок, так не пойдёт. Ты не можешь просто начать реветь посреди ночи и будить меня, потому что “страшно” и “руки”. Это недопустимо для миньона древнего зла.

Она всхлипнула.

— Я больше не буду…

— И так тоже не пойдёт, — сказала я. — Потому что ты будешь. Ты будешь так долго, как суждено. Потому что “не быть” ты всегда успеешь. Бескрайняя тьма небытия не так страшна, как некоторым видится, Она наша колыбель и наш неизбежный финал. Но не советую говорить “я больше не буду”. Слова имеют силу, паучок. И чем больше ты будешь следовать за мной, тем больше силы будут обретать твои слова. Договорились?

— Договорились. Но…

— Мне не нужны твои обещания и заверения, что ты якобы больше не будешь. Мне нужно, чтобы ты научилась разбираться с такими проблемами раз и навсегда. Потому мы сейчас это сделаем.

— Сделаем… что?

— Материализуем твой кошмар, конечно! И посмотрим, что это за зверь.

Шан издал какой-то звук, который, очевидно, должен был быть писком ужаса. Шийни шагнула вперёд, явно пытаясь загородить сестру от страшной меня.

Ну да, можно понять, учитывая, что она у нас девочка из колодца. Её опыт столкновения с материализованными кошмарами был не из приятных (хотя в её случае, правда, это была несбывшаяся жизнь — что типично, но ей об этом пока рановато знать).

— Вы не можете! — выкрикнула Шийни.

Я склонила голову набок.

— О, — очень неверный выбор слов, маленький паучок, — значит, я не могу, да?

Шийни и сама поняла, что сморозила глупость. И сменила тактику, тут же натянув на лицо умоляющее выражение.

— Смилуйтесь, она ещё слишком маленькая для такого!

Ну… Возможно. Но, с другой стороны…

— Не слишком маленькая, чтобы видеть кошмары, но слишком маленькая, чтобы понимать их суть? — выгнула бровь я. — Не уверена, что вижу, как это должно работать.

— Я позабочусь о том, чтобы она больше не потревожила ваш сон!

Ох, паучок-паучок…

— И как именно, интересно? Будешь зажимать ей рот, чтобы не кричала, а потом убеждать, что всё хорошо?

Шийни моргнула.

Видимо, примерно так и выглядел базовый план.

Я вздохнула.

— Я признаю, что твоя сестра — ребёнок. Но это не значит, что она при этом не человек… Люди, маленькие или большие, имеют право понимать. Это базовое, дарованное им самим разумом право, отнять которое — преступление… И опять же, вы знали, на что шли, когда соглашались быть моими миньонами. Я предупреждала о последствиях, верно?

— Чего стоят предупреждения, когда выбираешь из неприемлемых вариантов?!

Я улыбнулась в её сияющие злостью глаза. Вот оно, верно? Такая маленькая, такая смешная, но тень будущей Паучьей Королевы уже шевелится там, под кожей.

Уже стремится бросить вызов величайшей из Прях.

Верно, паучок. Что бы ни случилось, они будут говорить тебе “мы же предупреждали” так, как будто это снимает с них ответственность, как будто от этого проблема перестаёт существовать. Уж смирись.

— Так устроен мир, — сказала я ей, — так сплетён узор. Не нравится? Так переплети его по собственному усмотрению… Но пока что тебе это не по силам. Решение за мной, и оно принято. Так что — шаг в сторону. Иначе я по-настоящему разозлюсь.

Она не шагнула, а осталась стоять, глядя мне в глаза.

Тупой паучок. Но храбрый.

— Возьми мои кошмары, — сказала она, — выпотроши мою душу. Не трогай её.

Серьёзно? Я едва ли глаза не закатила.

— Придёт день — выпотрошу, не сомневайся. Но не сегодня.

Я повела рукой, и паук, приставленный к Шийни, осторожно оттеснил её подальше. Не люблю такие методы, по правде… но при другом раскладе мы тут до утра будем флегматировать, притворяясь, будто я и впрямь собираюсь съесть Шуа.

Что, конечно же, чушь.

— Значит так, — сказала я в ответ на испуганный взгляд самого маленького из своих паучков, — давай только договоримся. Ты помнишь, что я вам сказала? Я — самое страшное, что только могло вам встретиться. А это значит — что?

— Что нам не стоит бояться ничего.

— Вот именно, — хмыкнула я. — Так что, прежде чем мы тут начнём, запомни, пожалуйста: тебе ничего не грозит. Твоя задача: просто рассмотреть, что это за кошмар такой. Договорились?

Шуа сглотнула, но кивнула.