Девки были с руганью посланы подальше, а хозяин постоялого двора подошёл узнать причину недовольства. Ответ он получил сразу же, и несколько минут Гэрол Лтоун о чём-то усиленно размышлял. Вероятно, этот ещё далеко не старый мужчина и сам периодически пользовал нимф, и полученная от мага информация была ему особенно неприятна.

– Почтенный маг, я бы хотел переговорить с тобой наедине, – мужчина пришёл к определённому выводу. – Это возможно?

– Я уже хотел пойти отдыхать, и мои спутники подтвердят мои слова, – ответил Олег. – Так что, если разговор будет недолгим, то можно и обсудить.

Дверь в комнату для переговоров находилась почти у самой стойки, и маг, не проявляя особого беспокойства, переступил порог.

– Почтенный маг, – повторил хозяин постоялого двора. – Могу ли я попросить об одной услуге?

– Я так понимаю, речь идёт о лечении?

– Да-да, – быстро закивал Гэрол, обрадованный таким направлением разговора. – Так получилось, что я иногда общаюсь с этими девками и мог от них заразиться.

– Лечение не такое уж и простое, – начал набивать цену Олег. – К тому же я устал, а завтра мы уже должны уехать. Так что вряд ли я смогу помочь в этом деле.

– Достопочтенный маг, – мужчина явно не желал отказа. – Я заплачу пять серебряных монет и не возьму плату за ужин и комнату.

– Это слишком мало, почтенный Гэрол, – не желал соглашаться попаданец, который действительно хотел спать. – Сил придётся потратить так много, что даже поспав потом несколько часов я буду чувствовать себя почти полностью разбитым.

– Десять монет.

– Двадцать монет без торга и только из уважения к твоей нелёгкой работе. Сегодняшний ужин и завтрашний двойной завтрак, как и комната, бесплатны, тем более, спать мне вряд ли придётся.

В не очень долгой битве между жадностью и стремлением избавиться от постыдной болезни победа была присуждена желанию жить здоровой жизнью.

Олег немного лукавил, когда уверял Гэрола о сложности лечения. К счастью для последнего, болезнь у него была в первой стадии и потребовалась лишь пара часов, дабы её извести полностью, но для того, чтобы хозяин гостиницы больше проникся проблемой, маг заверил о продолжении в течение нескольких часов дистанционной поддержки ослабленного дополнительными болячками организма. Конечно же, молодой человек без зазрения совести сразу завалился спать и до самого утра продрых без задних ног, оставив недоумевающего Гэрола самому догадываться о смысле непонятной фразы.

Каково же было удивление, когда маг утром обнаружил, что купцы не спешат с отбытием, а обсуждают новость под одним из щитов, развешанных на стенах общей залы. Оказалось, в городе объявлена казнь нескольких разбойников, пойманных на днях с поличным на одной из дорог. Всем было интересно посмотреть на отрубленные головы лиходеев, и можно было остаться ещё часа на три, поскольку подобных развлечений в последнее время было не так уж и много. Ничего не поделаешь, пришлось и Олегу пойти на казнь, поскольку спутники в противном случае его просто бы не поняли, — отказ порадоваться текущей из врага крови логически означает проявление к нему сочувствия.

На главной площади с раннего утра мастерили помост, и когда народ успел заполнить ближайшие места, плаха уже была установлена, а разбойники доставлены. Это были мужчины лет от тридцати до пятидесяти, довольно измученного вида, имевшие синяки на всех открытых участках своих тел. Ясно, что стражники решили отыграться на связанных людях, которые не могли дать сдачи, но это никого не волновало, поскольку лиходеям и так оставалось жить недолго.

Толпа гудела, и все ждали начала действа. Когда пришёл палач, то гул ещё более усилился, поскольку внимание переключилось на этого крепыша, ширина плеч которого чуть ли не превышала его рост.

— Так это госпеинец! — прокричал кто-то из толпы.

Олег с любопытством стал осматривать жителя соседнего государства. Его лицо не было закрыто колпаком по примеру одеяния палачей Средневековья, и любой желающий мог увидеть бороду и косматую причёску. Цвет глаз на таком расстоянии было не разглядеть, но маг решил, что они тёмные. Госпеинец невозмутимо опирался на топор и был больше похож на статую какого-нибудь воинственного гнома, чем на живого человека.

Наконец, на помост взошёл один из городских чиновников, стоящих внизу обособленной кучкой, и начал зачитывать приговор, составленный из общих фраз. Все разбойники были приговорены к четвертованию с последующим выставлением обрубленного тела с головой на площади, пока все не умрут от истощения или потери крови. Горожане разразились криками одобрения, и казнь началась. Каждому отрубали руки и ноги, прижигали кровоточащие участки тел факелами и привязали к столбам.

Чиновники ушли, стражники встали рядом с живыми обрубками, и народ начал бросать в еле живые тела гнилые овощи. Олегу очень не хотелось здесь находиться и он с облегчением выдохнул, когда купцы развернулись и неторопливо пошли с площади к постоялому двору, чтобы готовиться к отбытию из города.

На этот раз молодой маг сидел в повозке Плуана Бнеу и от нечего делать старался, как можно незаметно составить своё мнение об его дочери, которую видел и ранее, но не так близко. Нет, ничего особенного в ней он не заметил, такая же бесцветная, как и другие жительницы этой местности, — простое круглое лицо в оспинках, невыразительные глаза, узкий лоб и тёмные волосы. Если учесть коротковатые ноги, то общий портрет будет, скорее, отталкивать, чем вызывать любопытство. Конечно, если оказаться с такой на необитаемом острове, то спиртное не потребуется, поскольку девушка всё-таки не была уродиной, но в любой другой обстановке Олег не остановил бы на ней внимание больше, чем секунд на пять. Эльма женским чутьём поняла мысли молодого мужчины и просидела обиженной полдня.