— Это не пререкания, — не соглашается Амелия. — Это…

— Споры.

— Ну, это все равно отвратительно, — говорит их мама, когда мы начинаем вынимать печенье из формочек. У миссис Райан на стойке есть подставка для охлаждения. — Милая, не подашь вощеную бумагу?

Я мысленно выбираю печенье с подставки, от предвкушения у меня урчит в животе.

— Она с тобой разговаривает, — говорит Люси, толкая меня в ребра своим острым подростковым локтем. — Вощеная бумага.

— О, простите! — Я извиняюсь, приступая к действию.

— Встряхни перышки (прим. цитата из песни Shake a tail feather), — дразнит Амелия. — Здесь нельзя расслабляться. Мы известны своими невероятно вкусными печеньями на день рождения.

— И невероятно большими. — Люси улыбается, опуская палец в бледно-розовую глазурь. Амелия отдергивает руку, на ее лице чистое отвращение.

— Прекрати. Это ужасно.

— Успокойся, я вымыла руки, — Люси закатывает глаза. — Эй, ты знала, что Декс всегда жалуется, что мама никогда не пекла ему специального печенья.

— И вообще, зачем ему печенье? Он парень.

— Девочки! — Джорджия смеется. — Я делала ему торт! К тому же, когда он был младше, у нас не было денег. Все эти ингредиенты, которыми вы швыряетесь друг в друга ради забавы, стоят недешево.

Она права; мука и сахар повсюду, в том числе и на мне. В волосах, на одежде. Я провожу рукой по изящному винтажному фартуку, обернутому вокруг талии, разглаживая складки.

Я обожаю эту дурацкую штуку; интересно, смогу ли регулярно надевать фартук, когда прислоняюсь к прилавку, перебирая пальцами несколько тонких брелоков на своем ожерелье — один из них — крошечная золотая косточка, которую купила моя сестра, когда я закончила колледж два года назад, и она почти всегда на мне.

Когда мы были помладше, мой папа увлекался охотой на уток.

Он приходил домой с птицами (отвратительно, знаю), и моя мама готовила их к ужину, оставляя косточку для моей сестры Морган и меня, чтобы мы разделали ее после ужина.

Небольшое дружеское соревнование, если мне посчастливилось отломить косточку, я обычно молилась о глупых, тривиальных вещах: новой одежде или крутой машине. Но чем старше становилась, тем серьезнее становились желания: стабильная работа, здоровая семья, верные друзья.

Я обожаю косточки точно так же, как люблю бросать монетки в колодец желаний и загадывать их, когда часы бьют одинаковое число, например 11:11.

Ребячество? Возможно.

Но что-то столь незначительное всегда наполняло меня огромной надеждой; и я всегда надеялась на любовь. Нет, не надеялась — желала. Желала этого всей душой.

Да, понимаю; мы живем в мире, где феминизм и женская независимость являются ценным активом. Две ценности, за которые женщины боролись веками, но это не заставляет меня меньше хотеть с кем-то разделить свою жизнь.

Возвращаться домой в пустую квартиру без кошки, собаки и общения — отстой.

Перебранка близнецов прерывает мои грезы наяву.

— Мы знаем, что ингредиенты недешевые, мам. — Близнецы подчеркивают одно и то же слово и одновременно тянутся к баночке с крошечными фиолетовыми конфетами.

— Тогда перестаньте тратить посыпку, — отчитывает Джорджия.

Близнецы обмениваются ошеломленными взглядами.

— Но это весело.

В заднем кармане моих джинсов вибрирует телефон, издавая тихий звук. Я извиняюсь и ухожу в туалет.

Табита : Привет, что сегодня делаешь?

Я : Играю в пекаря — готовлю вкусное печенье для гурманов.

Табита : Да ладно. ЛОЛ. А если серьезно, что ты сегодня делаешь?

Я : Почему ты смеешься?! Я серьезно!

Табита : Я должна это увидеть; Коллин берет Грейсона, чтобы выбрать подарок на годовщину их родителей, потом они идут на ужин. Мне скучно. Дай мне быстренько заскочить в душ, и встретится через двадцать минут.

Табита : Я хочу съесть ПЕЧЕНЬЕ!!!!

Я : НЕТ! Не надо! Меня нет дома…

Табита : Фу, ну это отстой! Так где ты?

Я : Я… у Декстера, м-м-м… Дома у его мамы?

Табита : ЧТО??? Да ладно.