Он пришел, самый высокий этаж.

Он размял руку, что бы избавиться от навязчивой дрожи, распахнул окно. Это чувство, будто сон. За окном ничего, пустота. Весь мир – фальшивка! Фонарные столбы, машины на парковке внизу, даже дома впереди, даже чистое небо – всё декорация! Мерзкая, неестественная, она омерзительна. Эта проклятая пластинка, она от этой пьесы, у нее всегда финал один.

Выглянув из окна, все внутри сжалось, тело замерло. Нужно одно усилие, всего одно, последнее усилие. Но, спасая себя, мерзкое лезвие снова начало свой ход в голове, воспоминания со скрежетом снова напали все вместе, выплыли из теней и декораций, связали тело. Впалые глаза вдруг налились кровью, разрывая эти путы он, было, сделал шаг в пустоту.

– По ночам здесь красиво, согласен? – голос разорвал шум скрежета, снял иглу с пластинки.

Он не сразу осознал, что голос обратился к нему. Что голос не в его голове, а здесь, наяву. Он обернулся.

Молодой мужчина в дорогом костюме, сверху темно-синее пальто, под цвет декораций неба. Но не это в нем поражало. Вместо лица на нем была маска. Маска точно из комедии. Маска, что застыла в гримасе улыбки, неестественно радостной. Она была натянута также как кожа на череп мертвеца.

– Поговорим? – его голос был столь же приторно весел, как и его нелепая рожа. Рука выползла из гущи тьмы. Протянута ладонь.

Вся уверенность юноши испарилась, его глаза покрылись слезами, он выпал внутрь на грязный бетонный пол и закрыл голову руками. Сейчас незнакомец уйдет, перешагнет через него и пойдет дальше по своим делам.

Тот усмехнулся, словно слышал его мысли. Он подошел поближе, с интересом рассматривая парнишку, а затем заботливо поднял, утер его слезы бархатным платком.

– Я вышел на встречу к другу, которого так давно не видал, а нашел здесь тебя. Какое счастье! – Его голос звенит, отбиваясь от стен, угрожая разбудить весь дом, вернуть действие в мертвые и безжизненные декорации вокруг.

– Я знаю чудесное кафе, совсем здесь рядом, там такие вкусные салаты подают, это настоящее преступление, пройти мимо! – он взял его под руку и понес его, как кукловод таскает свои марионетки.

Как тяжело было подниматься наверх и с какой поразительной скоростью и легкостью они слетели вниз. И перед тем, как отворить дверь на улицу незнакомец сильно дал себе ладонью по носу, да так, что вся искусственная кожа на маске пошла волнами.

– Какой дурак, совсем забыл спросить – подбоченившись правой рукой, он уставился на своего нового друга, что тащил за собой – тебя как зовут-то?

Подумав немного, парень коротко произнес иссохшим голосом.

– Я *****

– Какое совпадение, я тоже *****

– Выходит… – незнакомец помахал указательным пальцем перед носом ***** и многозначительно продолжил – …выходит очень интересно!

Выйдя на улицу кукловод, наконец, выпустил свою жертву, и та медленно побрела за ним вдоль слабо освещенной дороги. Внутри ***** пробудилось любопытство. В конце концов, не каждую ночь можно встретить столь необычного человека, а потому он, не сбавляя шаг, стал пристального разглядывать своего нового знакомого.

Каблуки его туфель громко били об асфальт, набивая сбивчивый марш. С первого взгляда он был похож на какого-то чудаковатого интеллигента, но эта гипотеза быстро растворилась в голове *****. Он вёл себя вызывающе, привлекал к себе внимание пустых улиц. Словно он хотел вызвать весь мир на бой. Его голос был таким же фальшивым, как и все его кривляния. Он звучал звонко и весело, но была в нем какая-то странная дрожь, говорил не он сам, а маска, при этом рот ее оставался неподвижен.

***** молча шел рядом, не отвечая на его вопросы, не реагируя на его вульгарные шутки, но тот говорил вовсе не с не с ним. Он говорил с кем-то иным, с призраком, которого видит лишь он, он один. Он был очень заинтересован своим собеседником. Было во всем этом что-то знакомое, каждое слово незнакомца, каждое его движение выглядело как что-то из далекого прошлого, исковерканное до абсурда. Ледяной поток ветра вдруг налетел на них, на полной скорости разбился об их тела.

– Тебе не холодно? – он нежно поправил чьи-то невидимые волосы, в его движении вдруг почувствовалось столь много нежности и тепла, даже сам голос на мгновение, всего на секунду, переменился, переполнился и разлился теплом.

Этот момент ударил зарядом по всему телу *****. Это воспоминание его собственной жизни, прошлой жизни, что была целую вечность назад. Незнакомец издевался над ним. Он передразнивал, хохотал. Озлобленно ***** бросил ему

– Хватит себя так вести, а если нас кто-то увидит?

Тот, довольный тем, что смог вывести своего оппонента, наконец, обратил на него внимание

– Тебя так волнует мнение окружающих – он громко рассмеялся, грозясь разбудить соседние дома.

– Да что с тобой такое?

– Я свободный человек, больше всего я ненавижу несвободу. Никто не будет мне указом. И я не привык скрывать своих чувств. Я хочу, что бы, когда я был рад, со мной радовался весь мир – он вознес руки к небу – что бы все знали о том, как я влюблен – он опустил руки и медленно провел вдоль бесконечных блоков домов – и что бы, когда я плачу, каждая тварь в этом мире обратила внимание на мою боль.