“Алена, нужна сейчас помощь. Посмотри на будущее, пожалуйста”.

“Я сейчас свободна. Звони”.

– Карина, что за спешка? Я тебе уже давно говорила, хорошо подумай, что тебе сейчас нужно, решай головой.

– Алена, некогда мне сейчас думать, нужно сильно быстро принять решение. А на кону... большие деньги и моя жизнь.

– Стоимость помнишь? Денежку переводи, а я пока карты достану.

Пять тысяч при такой ситуации - это копейки. Начинаю задавать мысленно вопрос.

– Слушай, ну карты говорят, что сейчас хорошая возможность, чтобы начать новую жизнь. Сделать важный шаг. Деньги большие отдашь, но скоро могут еще больше в жизнь прийти. Для этого нужно будет и по судам пройти, и немного нервов отдать. Но все закончится хорошо.

– Ален, думаешь, стоит рисковать?
– не могу в кучу собрать все, что она говорит. Вроде все слова слышу, анализирую, а никак проанализировать не получается.

– Я тебе говорю, что мне карты показывают. А сама, как человек, я тебе еще раз говорю, думай головой. Что еще тут скажешь.

– А можешь карту на “да-нет” вытащить.

– Задавай вопрос, ответ “нет”.

Кладу трубку, от полученной информации не легче. Куда ее теперь запихнуть, так еще и денег отдала. Но через суды и нервотрепку - все будет хорошо. Конечно, вряд ли жена Артура так просто мне его отдаст. Посудиться точно придется. Но! В графе отец - у ребенка будет не прочерк, а нормальные данные, пусть и не самого лучшего в мире человека.

Лезу в свой загашник. Почти полтора миллиона. Маловато. В кармане нахожу купюру, которую Тимофей мне кинул в карман.

Тимофей - вот у кого я займу денег.

“Мне срочно нужны деньги. Договор с врачом и контракт в хорошей клинике - три миллиона.”

Он же обещал сегодня, что роддом сможет мне помочь оплатить. Если Артур не найдет варианты, то я отправлюсь в бесплатный роддом, где рваные ночнушки, один душ на корпус.

Сын, смотри сколько мамам делает для твоего нормального рождения, чтобы все у тебя было. И отец был.

Хорошо, куда деньги перечислить. Но! ты понимаешь, что всю эту сумму тебе нужно будет отработать? И не так, как сейчас. А бежать ко мне, лететь по первому зову.

Кто бы сомневался, что Тимофей безвозмездно денег даст. Он быстрее душу дьяволу продаст, чем мне. Ну ничего, он не половой гигант, как мнит о себе. Придется немного потерпеть. Интересно, чтобы освободить одного мужика из плена, я вгоняю себя в плен. Дура ты, Карина-Катерина. В какие дебри влезла.

Можно было маме правду рассказать, что любила, забеременела, он исчез. Мать бы поворчала, но приняла, помогла. А теперь завралась, к “легким” деньгами привыкла, что теперь делать - ума не приложу.

Пишу номер Артура, вру, что это ассистент.

“Странно как-то не на расчетный счет клиники деньги переводить, а какому-то Артуру Ч. Мне-то все равно, тебе отрабатывать. И у меня есть одно условие! Хочу, чтобы в первый секс после родов ты была невинна. Думаю, ты умная девочка, не надо рассказывать, что и как делается”.

Следующим сообщением идет чек. Все, Карина, ты себя загнала в угол.

Набираю Артуру, никто не берет трубку. Сучонок, денег срубил и смылся... Вот тебе суды и нервотрепка. Ком в горле, кричу так, что внутри все болит. Живот становится каменный.

Набираю еще раз номер.

– Кулик Иван Алексеевич, слушаю вас, - незнакомый мужской голос. Что-то про полицию дальше.

– А Артур?

– Артур? А так, это вы та девушка, с которой он деньги вымогал. Артура вы нескоро увидите, лет через пять, как минимум. А если вы еще заявление подадите о мошенничестве и вымогательстве, то еще года два плюсом.

– Как не увижу? А как же свадьба? Сын...

– Здесь я могу вам посочувствовать. Мошенник ваш Артур.

Роняю трубку. Дышать нечем. Больно внизу живота. Кажется, началось.

Глава 45. Больница

– Олег, скажи своим архаровцами, чтобы сына отпустили.
– Отец Артура подходит ко мне вплотную, он хочет схватить меня или дать по роже, но держится.
– Он ничего не сделал, а тут ему уголовное дело шьют. Олег, будь мужиком, я со своей стороны обещаю, что с твоего пути уйдем, перестанем кислород перекрывать. Артур сказал, что денег надо, через тебя передать?
– Глеб Михайлович смотрит волком. Ему жалко сына, он готов сейчас прогнуться, со мной нормально разговаривать. Со мной! Почему никому нет дело до Лины?