— Дальность работы?! — пацан выхватил газонокосилку у мастер-сержанта. — На сколько достанет?!

— До четырёх — действительного огня.

Да-дах! Да-дах! Да-дах!

Подполковник воровато оглянулся по сторонам и активировал кое-что специфическое.

Вообще-то, пользоваться подобным на людях не рекомендовалось и инструкциями, и сложившимися практиками. Однако уникальные ситуации на то и уникальны, что на стандартные правила порой стоит плюнуть.

Повинуясь сложной команде с двух гаджетов, воздух перед лицом офицера уплотнился как под влиянием воздействия одарённого. Образовавшаяся «подушка» выполнила роль системы линз — Бак получил возможность наблюдать результаты стрельбы в импровизированный аналог бинокля.

Выстрелы Алекса, все три коротких очереди, пришлись в единственное окно, удалённое на один запятая девять с лишним километров, практически на два (система воздушных «линз», кроме прочего, включала дальномер). Впору было подозревать наличие у соискателя аналогичного расширения, о чём не могло быть речи.

— Что там?! — легионеры невооруженным глазом ничего с такой дистанции не увидели. Предсказуемо. — Куда палишь?!

— Там человек был в квартире, — соискатель опустил ротор и поднял правый указательный палец. — Примерно два километра.

— Как…?… — в вопросе военного прокурора проязвучало много больше, чем было сказано.

— Дополнительная вычислительная мощность, — пацан приложил ноготь к виску. — Чип а-двадцать, — он добросовестно назвал маркировку полностью. — Интеграция с носителем — почти единица, имею особые возможности. В личном деле отражено.

Мартинес вопросительно покосился на Бака.

Подполковник коротко кивнул:

— Подтверждаю.

— Хреново, — без перехода резюмировал темнокожий старик. — Даже если снайпер там был, то…

— Пошлите людей проверить! — Алекс выхватил из кармана Хаас ВАРВАР, сфотографировал перспективу и за секунду подвесил в воздухе голограмму-изображение. — Вот тут! — он обвёл нужное окно виртуальной красной окружностью.

Бак снова поудивлялся, сделав зарубку расспросить наедине.

— … он не успел выстрелить, — продолжил прокурор.

Впрочем, слова соискателя он не подверг сомнению.

— При определённых условиях может трактоваться для нас нехорошо, — подытожил Мартинес. — Без подробностей.

— Мы под Меморандумом, — мгновенно набычилась Хаас. — У местных нет власти над нами.

— Это понятно, девонька моя, — старик вздохнул и снова потрепал её за плечо. — Но ты упускаешь из виду его будущий бизнес. Учредительный договор предприятия и подобные обвинения в адрес одного из учредителей, даже если он в другой юрисдикции…

— Поняла. — Девчонка шмыгнула носом. — О бизнесе не подумала.

— Мне что, надо было дать этому мудаку отстреляться? По нам? — теперь набычился Алекс.

— Нет, конечно. Тот случай, когда не было хороших решений. — Мартинес, судя по лицу, в третий раз перекраивал мысленно тактику следующих процессуальных действий.

Возле третьего въезда на территорию комплекса главной военной прокуратуры с визгом затормозила ещё одна вереница машин местной полиции. Гражданской.

Старик коротко распорядился в сторону пропускника — и перед гостями за секунду поднялись из асфальта заградительные барьеры.

— ДЕЖУРНАЯ ГРУППА, ПРИБЫТЬ НА КПП! — раздалось параллельно в микрофоны.

Слышно, наверное, было даже по ту сторону правительственной трассы, имевшей полтора десятка полос.

Из административного здания быстрее чем за четверть минуты загрохотал ботинками полноценный взвод военной полиции, местами тянувший с собой никак не лёгкое снаряжение.

— На своей территории можно не опасаться, — потёр ладони Мартинес. — Пойдёмте. Будем разгребаться с тем, что есть.

— Вы никого не отправите туда, куда я указал? — соискатель привычно выступил в роли слона в бакалее.

Дотошно дёрнул старика за рукав, указывая взглядом на схему, которую Хаас всё ещё поддерживала в воздухе через свой гаджет, не думая деактивировать.

— Уже, — лаконично бросил прокурор. — Я скрин отправил, куда надо, можете убирать. Через свой интерфейс, тебе просто не видно. Точка попадания идентифицирована.

— Это точка, с которой дублировали покушение, — нахмурился Алекс.

Бак по инерции искривился как от зубной боли, но вслух ничего не сказал: горбатого могила исправит.