Затем пионеры пели, читали стихи, плясали. На прощание Михаил Иванович пожелал ребятам больше бывать на воздухе, заниматься физкультурой, набираться сил. «Всё это,— сказал он,— очень пригодится вам в дальнейшей жизни, учёбе и работе. Передайте от нас с Семёном Михайловичем всем пионерам Артека большой, горячий привет и сердечное пожелание замечательного отдыха, отличной учёбы и доброго здоровья».

В методическом кабинете Артека туристы нашли материалы о пребывании в лагере М. И. Калинина. По их просьбе эти материалы были перепечатаны для Московского музея М. И. Калинина.

15 мая, рано утром, ещё до подъёма в лагере, мы сложили палатки, собрали вещи и пошли в Гурзуф.

…Больше месяца находились мы в экспедиции, 200 километров прошли по живописным дорогам Крыма, проделав большую работу по сбору материалов о Михаиле Ивановиче Калинине. После Гурзуфа мы были в Феодосии и Керчи, куда Михаил Иванович Калинин приезжал в 1922 году.

Экспедиция сплотила туристов в дружный коллектив. Все окрепли физически, загорели, узнали много нового и интересного о своей стране.

Хотя экспедиция была закончена, в школу продолжали поступать материалы о М. И. Калинине от жителей Крыма, которым удалось повстречаться с Михаилом Ивановичем.

Мы получили письмо от бывшего секретаря Симферопольского горкома партии, члена КПСС с 1917 года, известного крымского краеведа П. Н. Надинского.

Тов. Надинский пишет: «М. И. Калинин неоднократно бывал в Крыму, совершая поездки по районам и беседуя с сотнями людей. Однажды отправился Михаил Иванович в степные районы по Евпаторийской дороге. На этой дороге, на стыке границы района и города, был разрушенный участок метров в 200. Этот участок называли „ничейным“. Город считал его районным, а район — городским. Областной отдел шоссейных дорог полагал, что дорогу должны ремонтировать городские организации, а те утверждали, что это дело района. Ведомственные споры длились долго, а участок тем временем стал буквально непроезжим. И вот именно по этой дороге довелось ехать Калинину. Когда ему объяснили ситуацию, он резко высмеял обе „виновные стороны“. За починку дороги взялись сами симферопольцы. Предприятия выделили машины, скомплектовали добровольческие бригады, и методом народной стройки участок в два дня и три ночи был починен и даже стал образцовым.

И вот М. И. Калинин возвращается из степных районов в Симферополь.

— А где тут плохая дорога?

— Возможно, вы, Михаил Иванович, по другой ехали?

— Что ж, может быть, и по другой,— отвечал Михаил Иванович, хитро улыбаясь…»

В ноябре мы получили воспоминания о М. И. Калинине от Героя Советского Союза адмирала Ф. С. Октябрьского, земляка М. И. Калинина. Будучи командующим Черноморским Военно-Морским Флотом до войны и во время войны 1941—1945 годов, он несколько раз встречался с М. И. Калининым и дважды разговаривал с ним в 1945 и 1946 годах. Встреча происходила в вагоне М. И. Калинина.

Адмирал Октябрьский писал:

«В моей памяти сохранилось его тёплое, дорогое, обаятельное лицо, на носу очки с толстыми стёклами и на лбу большой козырёк, прикрывающий глаза от электросвета…

На всю жизнь остался у меня в памяти образ этого дорогого, простого, мудрого, великого человека, большевика-ленинца, моего земляка, бывшего тверского крестьянина, питерского рабочего, „всесоюзного старосты“, пролетарского президента, особо любимого всем советским народом, четверть века стоявшего во главе Советского государства, учителя народного, нашего дорогого Калиныча».

Первое занятие экспедиционной группы состоялось в январе. К этому времени состав группы был уже подобран. Как и в прошлые годы, желающих принять участие в экспедиции было больше, чем требовалось. В этом году наш путь пройдёт через национальные республики: Чечено-Ингушскую, Дагестанскую и Азербайджанскую, затем морем мы возвратимся в Астрахань.

Маршрут похода опять согласовываем с Музеем М. И. Калинина, 20 февраля получаем официальное задание музея и утверждаем окончательный маршрут: Москва — Грозный — Махачкала — аул Гуниб — Дербент — Баку — Астрахань — Москва…

Три предыдущих года научили нас многому. Мы быстро закончили хозяйственные хлопоты, провели тренировочные походы — и вот уже мы выстраиваемся на школьном дворе. На нас нацелены объективы фото- и… киноаппаратов. В этом году с нами едет Николай Васильков, наш бывший ученик, а ныне студент Института кинематографии. Он будет снимать фильм «Юные исследователи».

Работники краеведческого музея познакомили туристов с историей и хозяйством Чечено-Ингушской республики, показали несколько фотографий, связанных с пребыванием в республике М. И. Калинина: «М. И. Калинин и К. Е. Ворошилов среди рабочих нефтеперегонных заводов Грозного в 1923 году», «М. И. Калинин в гостях у горцев аула Урус-Мортан», «М. И. Калинин среди рабочих и служащих Новогрозненских нефтепромыслов».

Так мы стали обладателями не известных московскому музею фотографий М. И. Калинина. Мы узнали также, что Михаил Иванович во время посещения города Грозного побывал не только в станице Петропавловской (как значится в музее), но и на старых нефтепромыслах, в станице Первомайской и ауле Урус-Мортан. Одна из наших групп ездила в чеченский аул Урус-Мортан. Ребята разыскали дом Шахмирзы Цицаева, у которого в 1923 году останавливался и обедал Михаил Иванович Калинин. Но расспросить тов. Цицаева о встрече с Калининым не удалось, так как он был в отъезде. Однако один из старейших жителей аула — Гоцалов — рассказал, что М. И. Калинин и К. Е. Ворошилов приехали в аул под вечер. Оба они ехали на лошадях, в чёрных бурках. Узнав о приезде гостей, на площадь вышли все жители аула. Михаил Иванович обратился к собравшимся с речью. Он говорил о дружбе с русским населением, о необходимости для чеченской молодёжи получать высшее образование. Эти слова Калинина были встречены аплодисментами. Все сняли папахи, бросали их вверх и кричали «ура»… Уезжая из аула, туристы оставили Шах-мирзе Цицаеву письмо с просьбой прислать в Москву свои воспоминания о М. И. Калинине.